Момент перелома

Историческая справка: Именным высочайшим указом от 4 ноября 1895 г. на имя министра Императорского двора доктор Дмирий Оскарович Отт был «всемилостивейше пожалован в лейб-акушеры Двора Его Императорского Величества с оставлением в занимаемых должностях и званиях». В формулярном списке Д. О. Отта на 1 декабря 1895 г. были зафиксированы эти должности и звания: «Директор Повивального института, лейб-акушер, консультант и почетный профессор по женским болезням при Клиническом институте Великой княгини Елены Павловны, доктор медицины, действительный статский советник». Можно добавить, что на основании «Положения» Придворной медицинской части Министерства Императорского двора звание лейб-медика «производилось вне всяких правил, по усмотрению Их Величеств».

– Ну вот… – вполголоса произнес император, обращаясь к каперангу Иванову, – а мы с вами в это время обсуждали, как можно будет помочь маленькому, когда он родится… Но вот Господь, видимо, решил устроить все по-иному… Как говорится, человек предполагает, а Господь располагает…

– Крепитесь, государь, – так же тихо ответил Иванов, – самое страшное еще не случилось, и ничего еще не предрешено. Возложите свои надежды на Господа и хороших врачей. Если они будут действовать заодно, то глядиш, все и обойдется.

– Да, в самом деле, – встрепенулся император, – Дмитрий Оскарович – самый лучший специалист в России по женским болезням. Но, Михаил Васильевич, что же мне делать, пока он еще не прибыл и не взялся за спасение нашего сына?

Каперанг Иванов пожал плечами.

– Я не врач, ваше Величество, и поэтому могу посоветовать только полную тишину и покой при отсутствии всяческих раздражителей, да и господин Гирш наверняка посоветует вам то же самое.

– Да-да, – откликнулся означенный лейб-медик, – только полный покой и ничего больше. А весь остальной действий должен будет делать доктор Отт. Я в этом акушерство совсем ничего не понимать.

– В первую очередь, – шепнул императору на ухо каперанг Иванов, – скажите госпоже фрейлине, чтобы она уняла свои рыдания или удалилась прочь. Не думаю, чтобы эти траурные звуки улучшали состояние императрицы.

– Но Государыня же находится без сознаний, – воскликнул доктор Гирш, – как могут слезы госпожа Анна неблагоприятно влиять на ее состояний?

– Слух, в отличие от зрения, – ответил каперанг Иванов, – работает даже тогда, когда человек находится без сознания. Находящаяся в беспамятстве государыня может не воспринимать смысла наших слов, но она очень хорошо воспринимает негативный настрой этих всхлипывающих звуков, навевающих похоронное настроение.

– Да, действительно, весьма разумный мысль, – пробормотал доктор Гирш, – но что же вы в таком случае будете советовать? Неужели радость?

– Радоваться сейчас действительно пока нечему, – ответил каперанг Иванов, – но тишину и покой обеспечить ведь можно? А потом, когда ее величество придет в себя, будет необходимо сделать так, чтобы она видела, насколько все присутствующие рады ее возвращению из той страны счастливых грез, в которой она пребывает в настоящий момент. Так что, девушка, – обратился он к всхлипывающей Танеевой, – вытирайте слезы и будьте уверены, что ничего плохого с Александрой Федоровной не случилось и не случится.

– Хорошо, господин капитан первого ранга, – ответила фрейлина, вытирая слезы, – я постараюсь.

И вовремя, потому что как раз в этот момент до того плотно закрытые веки императрицы затрепетали и приоткрылись.

Тогда же и там же.

Императрица Всероссийская Александра Федоровна, она же Аликс или Алики.