МОНА

Девушка с длинными русыми волосами, которые заплетены в две толстые косы, похожа на школьницу из порно. Серьезно. На ней короткая черная юбка, белая блузка, под стать «моновского» официанта - сиреневая «бабочка». Пока она не надела на себя ни жилет, ни фартук, и просто натирает бокалы. Ей не хватает только огромных бантов в прическу, и можно спокойно идти сниматься в «Brazzers» (прим. авт. – известная кинокомпания, снимающая незамысловатые короткометражки эротического содержания). Я не запомнила ее имени – то ли «Катя», то ли «Кира». У нее большие голубые глаза, и она пританцовывает, слушая очень громко Taylor Swift с помощью своего смартфона с разбитым экраном.

- А с этим что делать? – поймав ее взгляд, киваю на бледно-голубую кассету, в которой лежит целая куча столовых приборов.

То-ли-Кира-то-ли-Катя фыркает.

- Протирать тоже, конечно. Ты что, первый день работаешь?

Я сжимаю в руках натирку, с ненавистью вдыхая запах сырости в этом гребанном баре.

- Да, - отвечаю неохотно, принимаясь за работу.

Сегодня действительно мой первый рабочий день в «Моне» и мой первый рабочий день вообще. Это ужасно. Это так противно, что у меня не хватает слов, чтобы выразить свое омерзение. Мама звонила вчера вечером из Рима, хотела узнать, как у меня дела. Голос у нее, при этом, был такой позитивный и радостный. Конечно! Она ведь там живет на всю катушку, тогда как мне приходится довольствоваться малым. Я жду не дождусь обеда. Говорят, официантов здесь не очень хорошо кормят и не в самых лучших условиях, но да, я опустилась до того, что готова съесть все, что угодно. Очень голодна!

- Ооо, - свистит «порно-актриса». – А у нас тут новенькие, Надь! – кричит она, и, как по мановению, из сервисной кладовки появляется другая девушка – маленькая, хрупкая и невзрачная, с серыми крохотными глазками, как у ребенка.

Когда девочка открывает рот, чтобы засмеяться, замечаю, что нескольких зубов во рту у нее не хватает.

- Ого, - оглядывая меня снизу вверх, произносит мелкая. – Ну, ничего, и мы сюда приходили без опыта…

- Вот уже третий сезон трудимся! – гогочет ходячая «порнушка».

Повернувшись к ней, я сужаю глаза.

- Я ненадолго, вообще-то, - бурчу.

Мелкая пьет воду из бутылок, выделенных специально для персонала.

- Мы тоже так думали, - закручивая крышку, отвечает она. – Я Надя, - она пожимает мою вялую руку, которую я, между прочим, не подавала ей.

От ее уверенности в том, что я могу задержаться здесь некоторое время, у меня сводит желудок. И в этот раз я не чувствую голода. Просто зациклена на словах девчонок, и все. Нет, нет и нет. Мой план придет в действие, точно знаю. Да и деньги для меня сейчас лишними не будут.

- Тебе сколько лет? – не тактично и грубо спрашивает то-ли-Кира-то-ли-Катя.

В высшем обществе таких вопросов ни в коем случае нельзя задавать. Но мне не нужно забываться – я среди людей, которые скупают продукты на рынке.

- Я сюда работать пришла, а не на вопросы отвечать, - бросаю, отвернувшись к кассете, продолжая натирать столовые ножи.

Эти телки смеются надо мной, готовые напасть в любой момент. Шакалы. Они перекидываются фразочками, обсуждая коллег, перемывая кости каждому банкетному менеджеру. Какой «дружный» коллектив!

- Да, выглядишь лет на двадцать, - все равно поднимает закрытую тему «порнушница».

«Да иди ты в **пу!», - хочется закричать мне, но я сдерживаю себя, напоминая о целях этого эксперимента.

В этой ужасной униформе, которую никогда не думала, что надену, слишком жарко для июня месяца. Здесь душно и воняет. Я оставляю натирку на задней барной установке и, проигнорировав сплетни девиц, выхожу в длинный коридор. Но не успеваю и шагу ступить к служебному выходу, чтобы покурить, как дверь открывается, а навстречу мне идет парень, что знаком мне больше остальных. Он продвигается вперед с толстовкой в одной руке и спортивной сумкой – в другой. Опустив голову, Герман, словно задумался о чем-то. Но когда вскидывает взгляд, то замечает оцепеневшую меня посреди коридора. Подойдя вплотную, Гера задерживается по пути в раздевалку.

- Привет, - хлопая удивленно длинными ресницами, выдавливает он. – Я… не знаю, как это спросить…

Поднимаю руку, дабы он не продолжал.

- Не надо, - смущенно усмехаюсь я. – Просто прими, как факт.

Его телефон вдруг взрывается звонком под песню Нирваны – «Smell’s Like a Teen Spirit».Но парень недоумевающе, с доброй, чуть завороженной улыбкой, изучает мое лицо и наряд. Он осматривает меня, как самого интересного человека, что ему довелось встретить за все время.

- Ответь, - подсказываю я.

Тогда Герман моргает, приближая лицо.

- Что?

Достаю из переднего кармана его черных джинсов торчащий смартфон.

- Вот. Ответь.

Герман быстро вырывает мобильный и, схватив меня за локоть, тащит в раздевалку. Там объясняется, помахав сотовым, который больше не звонит:

- В конце коридора установлена камера. Нельзя светить телефоном – штраф.

- А, - только и выдаю я, и в несвойственной для меня манере, складываю ладони за спиной.