МОНА

Его нежный взгляд так приятен. Но потом директор отеля появляется из-за угла, и Эмин вместе с ним поднимается на лифте вверх. Я сажусь на один из коричневых мягких диванчиков у дальней стены, принимаясь рассматривать за стеклянными окнами во всю стену красивый вечер и великолепный сад «Моны», который может похвастаться светодиодным освещением по всей своей территории и мини-прожекторами на газоне, что помогают гостям, выйдя на улицу из помещения, лучше ориентироваться ночью. Я бы хотела посмотреть на цветной бассейн, он таким бывает только в темное время судок, и находится в заднем саду. Пока Эмина нет, я могу это сделать. Подойдя к стойке регистрации, я прошу нового работника по имени Стас передать боссу, что я жду его у фонтана.

- Конечно, - кивает он с легкой улыбкой, после чего я направляюсь к выходу.

Но еще не успев даже коснуться длинной вертикальной стеклянную двери, я вижу по ту ее сторону Германа Левандовского, шагающего к этому зданию с поникнувшей головой. Радостная, я выбегаю наружу, но не окликаю его, ожидая, когда он сам меня увидит. Мне стыдно за то, что я выключила мобильный, да еще и переехала. Если Герман пытался меня найти, он, наверное, пришел ко мне домой. Звонил и звонил, но никто ему не открыл.

Практически дойдя до дверей, он вдруг видит чьи-то туфли перед собой, поднимается взглядом выше по голым ногам, осматривает джинсовые короткие шорты красный топ, пиджак и черный шейный платок с нарисованными на нем красными розами. А потом его взгляд переходит к моему улыбающемуся лицу, но в ответ я не получаю никакой радости от него, никакого счастья. Ни даже лживого намека на то, что ему приятно встретить меня.

- Привет, - опустив уголки губ вниз, кивает Лаванда с абсолютно непроницаемым для меня выражением на своем красивом лице.

Его голубые глаза больше не горят огнем, требующим путешествий, добра, адреналина. Он совершенно… грустный. Да, вот то самое слово. Герман очень грустен.

- Привет, - я сглатываю, и моя улыбка тоже медленно сползает. – Думала, ты будешь мне рад.

Ну, вот на его губах начинает играть кривоватая усмешка, полная ехидства и сарказма.

- Да? – ироническим тоном спрашивает парень, поправляя ремень рюкзака на плече.

Левандовский одет в светлые узкие джинсы и черную футболку, на которой на английском языке написано: «Живи свободно, или умри!». Я вскидываю взгляд от надписи к его печальным, бездонным глазам.

- Извини меня, - решаюсь произнести на судорожном выдохе. – Я выключила телефон, потому что мне было очень стыдно.

Он качает головой в недоумении.

- За что?

- За тот ролик, который ты, наверное, уже видел, - посмотрев на свои руки, я добавляю: - Хорошо, что его уже удалили, но мне до сих пор неприятно. От самой себя.

Герман приближается, чего я от него не ожидала.

- На том видео-ролике, - парень ловит прядь моих волос, что только что подхватил ветер, и аккуратно заводит мне ее за ухо, - ты такая настоящая, какой я тебя еще никогда не видел. – Его взгляд блуждает по моим скулам, переходит к губам, а потом он его отводит и хмурится. – И да, я видел его. Я помню каждое слово.

Поправив подол футболки, он обходит меня и собирается зайти в холл, но я ловлю его за руку, заставив вновь обернуться ко мне.

- Почему ты уходишь? Что тогда не так?

- Что не так? – взрывается Герман. – Что не так?! Ты серьезно у меня это спрашиваешь? Ты лучше у себя спроси, знаешь ли, что такое друзья? Я звонил тебе, я приезжал к тебе домой, ехал через весь город, чтобы ты мне не открыла. Ты просто меня проигнорировала, да? Отключила телефон? А, погоди… да, ты же его выбросила… - говорит он, вспоминая фрагмент из ролика, но в его голосе сквозит лютая ненависть. – Но так и не нашла времени, чтобы сообщить мне, что у тебя теперь новый номер. Например, написать мне в социальной сети! – грозно выдав все это, он вырывает свою руку и собирается зайти внутрь.

И в этот раз я мешаю ему, не давая сделать этого, становлюсь перед ним, чувствуя за спиной кучу любопытных зевак и их взгляды, полные ликования. Их цель – это сплетни и разрушение чужих жизней.

- Хватит, - сдавшись, Герман звучит обреченно. Он старается не смотреть на меня. – Уйди с дороги, Лола. Я думаю, нам лучше перестать общаться. Тебе и не придется, потому что я пришел, чтобы уволиться, - он поднимает на меня глаза и рукой кивает в сторону холла. – Дай мне пройти.

Я пожимаю плечами.

- Нет. И если тебе интересно, я тоже уволилась. И не открыла я тебе, когда ты пришел ко мне, потому что переехала.

Его лицо вытягивается, но странный взгляд заставляет насторожиться. Мне кажется, будто он и хочет спросить меня, где я теперь живу, и боится узнать ответ.

- Куда? – спрашивает, нервно облизнув губы.

Почему я волнуюсь? Почему я не могу просто ответить? Просто сказать правду?

- К Эмину, - отзываюсь негромко, встречаясь с его яростью во вмиг расширенных глазах.