Мона Цамбик

– Вполне неплохо. Настоящая птица семейства фазановых – это вам не гусь безродный… То, что фуа-гра гуся считается самой нежной – явно маркетинговый сговор лягушатников в силу его дешевизны перед индюком.

– Началось… И Пармезан – не Дорблю, и Чжэнчжоу – не Готье… Работать иди! – заключил Феликс, приземляя Штефана. Тот немного выждав, продолжил…

– Это ты про розовые очки труда, как такового – надо полагать, – рассуждал Штефан, достав из халата монокль, и цепляя на нос. – Вот еще тема, а если очки зеленые или голубые… После трапезы его обычно тянуло на треп. Феликс, махнув рукой в его сторону – стал прибирать со стола.

– Мы, Эпл, – обратился Штефан к Энтони, – идейные противники колониального труда по распорядку. Усилия должны быть спонтанны; по потребности организма и – в удовольствие. А "дедлайны" ведут к "психофашизму" – истощению психики.

– "Пахота" – даже в рамках сытости, тоже явление узурпаторское. Парняги из топа, токуют в вечном стрессе. Много когнитивов типа: zero insurance, negative profit margin и др…

– Капнем глубже… В любые времена социальный уклад складывается из нескольких факторов: любая аристократия – уже сформированная к этому времени. Народ и некая идея, делегируемая чаяниями народа…

Так вот, аристократия не всегда совпадает с новыми веяниями и либо стоит в стороне, либо учиняет козни.

Примерно так и произошло у нас с приходом Демоса… Наши Salisbury "ушли под радар" от налогов и затаились, а народ аморфен и оценивает реформы потребительской корзиной…

В итоге, наследницы Chesterton, Crosbie и др., становятся "вешалками" и даже ди-джеями…

– Напал на "бедных-богатых" девочек, чем им еще заниматься? – донесся голос Феликса с кухни, – это ж какая стрёмная юдоль – родиться под фамильным брендом… С детства твой горшок под лупой всяких СМИ.

– Их "юдоль", как наша фасоль – акцизная… – заключил Штефан. – А хочется чего-то настоящего!

– В отличие от нынешних – British aristokratia 19-го века боролась, отстаивая свои устои, даже "Набульёна" – стреножили. Бони слишком долго тыкал своим либеральным пепидастром в British absolutism. Вдобавок прибрал занятые было Англией французские колонии Сан-Доминго, Малые Антильские острова и др. Кто же стерпит? – жестикулируя пояснял Штефан.

– Чихали они на ваш Демос, и на всякие идейки – всё прозаичней. Британия опасалась, что французские буржуа затеют промышленный скачок в Европе, и ей придется подвинуться…

– И насчет Наполеона, – тот еще либерал… Устанавливая власть Франции на Гаити, выступил на стороне рабовладельцев. Вспомним бедного Туссен-Лувертюра – предводителя рабов, которого Бони сгноил в одиночке крепости Жу. А ведь Туссен был для своего времени продвинутым "челом". Уверен, что Бони мучила икота на острове Св.Елены, по поводу Туссена.

Энтони слушал с интересом, может оттого, что в его среде общения не парились подобными темами.

– Я согласен со Штефаном, – продолжал Феликс. – Наши демосы не сверстали никакой вразумительной идеи развития на ближайшее плюс-минус время. Сдали духовные поля корпорациям потребления, а те стараются – окучивают. Не понимая – к чему дело идет…

– И к чему? – поинтересовался Энтони.

– Как водится – к фундаментализму… Скорей всего – гибридной формы. Даже не важно, каким богам будут поклоняться новые варвары. Победят они старый Демос, по причине его тухлости, – подпустил Феликс кулинарии.

– Что-то не особо верится в эти страшилки – в реалиях IT, – сказал Энтони.

– А это смотря, как подать! Фундаментализм, поданный креативно, вполне зайдет маргиналам… Думаю, что и ваше IT, они приспособят к своим нарративам…

– Понадобится флешфорвард и флешмоб хороший, но в целом решаемо! – высказался Энтони.

– Тебе видней… – сказал Феликс, почёсывая коленку.

– А чем вам корпорации потребления не то же самое? Только вместо верховного жреца – "Bubble gum", – спросил Энтони.

– От культа потребления быстро устают. А молодым нужна героика! И потом, в культе – обязателен атрибут – героическая смерть во имя веры. А кто пойдет умирать во имя пачки "Yupi", – пояснил Феликс.

Энтони представил человека-паука с полумесяцем на груди, который сражается с "Байрактаром".

– Ты, Эпл, не слушай его, Феликс с рождения с "аристами" в контрах. Вот и мечет в них апокалипсисы. Это всё ишемия и нехватка серотонина. Меня вот всё устраивает… Я готов вечно потреблять плоды "старой цивили" (цивиль – производная от слова цивилизация), – произнес Штефан, доедая марципан.

– Надеешься, что энтропия демоса нас не коснется! – спросил Феликс Штефана.

– Думаю, доживем в сухом остатке мира без эксцессов, – сказал тот и зевнул…

Неожиданно Штефан спросил у Энтони…

– Ты, когда в подвалах бродил, случайно не видел женщину лет 45-ти в старинном платье?

– С большим таким "бриллом" на пальце, – добавил Феликс и уставился на него, не мигая.

Энтони чуть не поперхнулся, женщину он видел, но отнес это видение к своим фантомным глюкам. Дело в том, что наш герой в прошлом употреблял модную в среде хипстеров психо-дурь НПВ, потом лечился и в периоде реабилитации принимал много ноотропов. В побочке случались глюки…