Монады

1 |00491 Она: Привет! – мне говорит
                 Привет
                 Кто ты, похожий на мышонка? —
                 А я, а я – твоя мошонка! —
                 Ишь ты, в короткой рубашонке
                 Я не признал тебя, едрит!
                 Ну и что?
                 А то, что жить хочу с тобой! —
                 Да ты и так живешь со мною! —
                 Да, нет, хочу как муж с женою
                 С тобою жить! – Ах, Боже мой
                 Ничего уж не пойму в нынешних
                                                  этих половых извращениях

1 |00492 Не ветер воет с высоты
                 С вершин кремлевского куранта
                 Но словно волей некроманта
                 Печень моя
                 Я спрашиваю: Это ты
                 Бедная? —
                 Да, я! – ничтоже мне сумняшеся
                 Ответствует – Вот я обнявшися
                 Тут с орлом двуглавым
                 Сижу! —
                 Несчастная! обманутая моя!

* * *

Потом про кровь, которая часто отлучается на какие-то левые заработки, и так без нее тошно

* * *

Потом долгий ночной разговор с берцовой костью, которая, кажется, единственная меня понимает и даже сострадает, хотя ничего не может поделать даже сама с собой

* * *

Потом что-то вообще на клеточном и даже – молекулярном уровне

* * *

Потом про что-то чужеродное, но свободно и безнаказанно бродящее во мне, какие-нибудь раковые клетки, но в режиме полнейшего сепаратизма, царящего вокруг, нисколько не чувствующее своей инородности

* * *

Потом разговор с душой, я попрекаю ее за безответственность, за то, что она всех распустила, ведь это все-таки она – домоправительница и престолоблюстительница. Она неожиданно отвечает:

                 Что от меня ты хочешь, право
                 Мне жизнь – ведь только переправа
                 в совсем, совсем другие края

* * *

Бессмысленный спор с капюшонной мышцей о чести, достоинстве и добропорядочности; тем более, что она является передо мной в виде какой-то нефтегазовой фракции, поскольку, как она утверждает, у нее гораздо более тесные связи, а также душевная привязанность к ее древним протогеологическим родственникам

* * *

Потом о нервах – ну, эти, понятно, уже давно и вовсю самостоятельные, даже с претензией на некую законченную самоотдельную антропоморфность, и вообще – с большими претензиями

* * *

Потом встреча с пяткой – ну, эта ничего сказать не может

* * *

Некий отдых при игре на трубчатой кости – воздух, покой, музыка, свечение небосвода

* * *

Затем – голова; ну, с ней нет расхождений, она полностью на моей стороне

* * *

Затем еще кто-то заходил, уже и не помню, кто

1 |00493 Вот вместе б хорошо собраться —
                 Печенки, голова и титцы
                 Различные, и обратиться
                 К ним:
                 Давайте же совместно, братцы
                 Здесь поживем хоть до утра! —
                 Давай! давай! ну, нам пора
                 Дела разные

Мой милый ласковый друг

1993

Предуведомление

Что нам Александрия?! У нас своего щемительного, высокого и всеобъемлющего, но и отвалившегося как бы, вернее – не как бы, а точно, отвалившегося, стремительной силой онтологически-моментального отъединения, превышающей медлительность наших слезно-душевных потоков, отъединившегося, за дни, минуты, секунды отбежавшего на расстояние мраморного величия и прохладно обвеваемого мраморными же ветрами неухватимой всеобщности (но ведь было же! было же! ведь только что было! – эээ, братец, вон куда умчало! – но ведь было! было! было! – мало ли чего было! – но ведь это было только сейчас! – не знаю, не знаю!), в общем – у нас столько всего своего, так что нам Александрия! Что мне вам рассказывать о кудрявых юношах в набедренных повязках, когда мы сами еще неистребимо, отбежав недалеко (но уже как бы во сне не своем для себя) глядим сами на себя, выглядываем из-за стволов полусумеречного леса в пионерских галстучках с комсомольскими значочками.

Ох, да мне ли рассказывать вам, как это было и как это бывает! кто хочет – сам все посмеет понять.