Читаем Монады полностью

1 |00506 Ну, что, выпьем еще                 Глупенький!                 Дурачок мой!                 Тело полное шарма и податливости                 На, возьми денег                 Сбегай на свой очередной идиотский                 пиф-паф фильм                 Пока я посмотрю новое издание Анналов                 Только не приходи позже одиннадцати                 Я буду волноваться1 |00507 Я глажу его по мощной костистой спине                 Двугорбый любовник!                 Один горб – несчастие                 Два горба – уже новая антропология                 Сложив белые тонкие длинные ноги                 Как единорог – древнее свидетельство невинности —                 Я сижу рядом с ним                 Голый и дрожащий1 |00508 Майскими днями                 Праздничным днем                 В коротких штанишках                 Шатаясь по городу                 Чуя и не в силах понять какую-то                                                  внутреннюю чью-то интригу                 Внутреннее залипание                 Чувствуя неодолимую истому                 Сторонясь и огибая шумные завораживающие                                                  мужские компании                 В слезах бросался я домой                 Сжавшись, сидя на корточках у подъезда                 Дожидался возвращения матери                 И с неожиданной страстью,                                                  прямо злостью бросался на нее                 Что с тобой? – и я с рыданием                                                  зарывался в ее юбку1 |00509 Безутешный вид за окном                 Да и что может быть утешительного                 В этом до конца недостроенном и недоразрушенном                 Гигантском полугороде                 Где ты, в компании таких же фезеушных                                                  бессмысленных волчат                 Гоняешь какую-нибудь консервную банку                 Даже не дав себе труда взглянуть на часы,                                                  на которых уже три                 И не озаботясь вспомнить, где ты обещался быть в это время1 |00510 Ты думаешь, меня легко обмануть —                 Потянуться, улыбнуться, сделать обворожительный                 жест рукой и виноватый вид                 Как на комсомольском собрании обсуждающeм                 твое персональное дело                 Милый мой                 Если я сочинил тебя                 Неужели мне недостанет силы сочинить еще                 Пару ночей посидеть над книгами                 со всякими там альфами и омегами —                 Что само по себе удовольствие —                 А за результатом заходи на следующей неделе                 Твой полосатый махровый халат недолго                 будет пустовать

Эротика, исполненная прохлады и душевности

1993

Предуведомление

Ну, конечно, конечно, как эротика – так сразу что-то дикое, неистовое.

Нет, нет. Это все необязательно. Это все в прошлом. Мы живем в пост-эротическую эпоху. Эротика – холодный блеск журнальной обложки, длинные виртуальные ноги модели, нежность и прохладность неземной поверхности новейшей модели автомобиля.

Конечно, конечно, у нас все хорошо, все как у людей, как надо – но только спокойно и вразумительно.

Как припоминается из детских коммунальных впечатлений: сосед, понятно, полупьяный, на кухне ворчит на моложавую соседку, навалившуюся на общественный стол: Что сиськи пораскидала, тарелку поставить негде.

1 |00511 Она приходит, не чтоб отдаваться                 Совсем нет                 Но голая – так просто ходят все                 Нынче                 По-старомодному не надо возбуждаться                 Воспринимай ее как, скажем, мышь в овсе                 Или как облако спустившееся низко                 Своей неуловимой массой склизкой                 Задевающее тебя по лицу
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия / Поэзия
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1

Настоящий сборник демонстрирует эволюцию русского стихотворного перевода на протяжении более чем двух столетий. Помимо шедевров русской переводной поэзии, сюда вошли также образцы переводного творчества, характерные для разных эпох, стилей и методов в истории русской литературы. В книгу включены переводы, принадлежащие наиболее значительным поэтам конца XVIII и всего XIX века. Большое место в сборнике занимают также поэты-переводчики новейшего времени. Примечания к обеим книгам помещены во второй книге. Благодаря указателю авторов читатель имеет возможность сопоставить различные варианты переводов одного и того же стихотворения.

Александр Васильевич Дружинин , Александр Востоков , Александр Сергеевич Пушкин , Александр Федорович Воейков , Александр Христофорович Востоков , Николай Иванович Греков

Поэзия / Стихи и поэзия