Читаем Монады полностью

Играют дети в круглый мячик

Идет беременная женщина

Идет по улице Одессы

Идет, идет, потом стремительно

Иду по лесу средь стволов

Из глубины зала я вижу его тихого

Из окна лису я вижу

(из Есенина)

(из Блока)

(из Заболоцкого)

(из Заболоцкого)

(из Лермонтова)

(из Мандельштама)

(из Пастернака)

(из Пушкина)

(из Тихонова)

(из Тютчева)

(из Цветаевой)

Из хоккеистов я люблю Сашу Якушева

Из школы как-то я иду

Известно вам от давних дней

Или заведем себе козленка…

Или заведем что-нибудь такое…

Или, или, или давай, Лесбия…

Или, или, давай, давай, давай, Лесбия

Или руку, руку одну…

Или, совсем уж отчаявшись…

Или тогда, Лесбия

Иной окидывает…

Иной полижет…

Иной хочет вовсе забыть…

Иной хочет обнюхать…

Иной щупает…

Иные посуду не моют

Искренность – вот что нам всего дороже

Их поиск продолжается неделю

Ичкерьи первый президент

Июльский местно-сельский день

Июньский вечер и окрест

К

Казалось бы, отчего не порекомендовать бы вот это…

Как говорил великий Пифагор

Как говорит индийская наука

Как зверь влачит своей супруге

Как она жила в Итальи!

Как поется в древней песне

Как сообщил Центральный банк России

Какая все-таки Москва

Какая женщина не любит

Какая радость на сердце немыслимая

Какая стройная мамаша

Какая-то тихость и слабость такая

Какие тут, право, права человека

Какой же ты ужас российский?!

Какой красивый бантик!

Какой-то дивный русский ген

Какой-то дикий и небритый

Как-то во сне я убил человека…

Как-то все это тревожно

Как-то ко мне на улице дивно-певучим голосом…

Как-то мать проснулась…

Как-то мать проснулась…

Как-то ночью возвращаясь

Как-то среди ночи…

Как-то среди ночи просыпаются…

Как-то я вбегаю…

Капрал попрал девичью честь

Катарсис, или Крах всего святого

Катя китайская

Килограмм салата рыбного

Когда б на станцию пешком

Когда б немыслимый Овидий

Когда болят зубы…

Когда бы родиться мне, скажем

Когда в революцьи проездом я был

Когда военный контингент

Когда Джемал Аджиашвили

Когда его почто насильно вытащили из угла

Когда ей приходит время рожать

Когда из Азии Аттила

Когда из тьмы небытия

Когда Мадонна по Японьи

Когда мы форму износили

Когда на третий день войны

Когда она лишь в материнской

Когда собрался плюш земли

Когда совсем мне было плохо

Когда тайком я мусор выносил

Когда эти брюки я только купил

Когда я был в святой Германьи

Когда я в Калуге по случаю был

Когда я помню сына в детстве

Когда я с Гитлером Москвою

Когда я случаем болел

Когда я спал, оно шептало

Когда я юношей кудрявым

Кому-то интересно знать

Конечно можно и в Париже

Конечно, хочется что-то сказать…

Корейцы различают шесть степеней…

Кормились воздухом и пылью

Крайне необычный

Красавица и герой неожиданно…

Красавица Мишель

Красавице ее же грудь

Красавице ну все не нравится

Красавице почему-то…

Красавицу уж и вовсе…

Креветки в соусе чесночном

Крепко-накрепко сдружились

Крик ребенка, как раненой птицы

Кричат – кричи себе, кричи!

Кричит ворона, жаждет крови

Кровавой расправой

Крот лежит, совсем не дышит

Кругом кричат: Убейте гада!

Крупные обнаженные руки

Крупные радости мелкого быта

Крылатым воскресеньем

Кто не имел из нас жены?..

Куда спешишь, моя красавица

Кукует кукушка

Куликово поле

Купила суповой набор

Куриный суп, бывает, варишь

Кушал зверь свою селедку

Л

Легко я в жизни разочаровался

Лежала кошка возле дома

Лежала я на дне пруда

Лежу недвижная в кровати

Лежу я в беленькой матросочке

Лесков катил велосипедом

Ликвидация крупного наркодиллера

Ложится простыня как камень

Луна вот на меня дивится

Лучше быть совсем несчастной

Любвеобильная монада

Людские женщины (поэма)

М

Майскими днями

Майскими прозрачными полями

Максимы чистейшего избегания беляевского мудреца Дмитрия Александровича

Малые жизни прибытки

Мальчик говорит ослу

Мальчик с девочкой бегут

Мальчик, мальчик, грамотей

Медведь по имени Мишель

Меж Гитлером и Сталиным

Меня, расчетливого и экономного…

Местная кака мадонна

Милицанер вот на посту стоит

Милицанер поспешает…

Милицанеров-оборотней поймали

Минус единица

Мишка горько плачет

Мишка лапку уколол

Мишка с куклою

Мишка, мишка-шалунишка

Мне больно!

Мне больше всего в тебе нравится

Мне голос был

Мне долго не давалась езда на велосипеде…

Мне из египетской пустыни

Мне почему-то мешало мое тело

Мне припомнилось

Мне представилось

Мне представилось

Мне представилось

Мне представилось вдруг

Мне русский стих завещан был от Бога

Мне холодно, милая, видишь я вся

Мне, безумно неуверенному и мечущемуся…

Мне, унылому и даже мрачному…

Многие бросаются на поиски красоты…

Многие и сами возжелали рекомендовать…

Многие прибегают и докладывают…

Мои стихи жене не нравятся

Мой голос слаб

Мой плюшевый медведь Очам

Молодая Кавочр Еве

Морозный день был как из сказки

Морозный свет струился нитями

Морозцем прихватило землю

Моя здоровая нога

Моя прохладная вагина

Мы железною цепочкой

Мы забрели с тобой в какой-то ангар

Мы лечили мишку

Мы песни пели и играли

Мы с мишкой в Гитлера играли

Мы с мишкой играли, бежали мы в лес

Мы сидели у Бориса

Мыло не ест

Мышка косточку несла

Мышь неизвестная перебежала мне дорогу

Мягкий и чистый покой госпитальный

Мясник нес тушу на плече

Н

На границе ускользающего детства

На даче в гамаке прозрачном

На кладбище вот забредешь

На маленькой капельке гноя

На мост выходит стометровый

На неясной на поляне

Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики