Монах

Едва кончилась обедня, как он поспешил в монастырь святой Клары. Его появление там повергло всех монахинь в величайшее изумление. Настоятельница, польщенная честью, которую он сделал ее обители, посетив ее самой первой, всеми способами старалась выразить свою признательность. Сад и все реликвии святых и мучеников ему показали с таким благоговейным почтением, словно он был сам папа. Со своей стороны Амбросио принимал эти знаки внимания весьма милостиво и постарался рассеять недоумение настоятельницы, удивленной тем, что он вдруг нарушил свое затворничество. Он объяснил, что многих его духовных дочерей недуги удерживают дома. А ведь именно им больше всего необходимы его советы и поддержка религии. Его постоянно призывают к одру болезни, и как это ни противно его желаниям, он убедился, что во исполнение долга перед Небесами должен изменить прежнее свое решение и отказаться от столь любезного ему уединения. Настоятельница, восторгаясь его ревностностью и милосердием, объявила, что Мадрид поистине счастлив, раз ему ниспослан столь совершенный и безупречный служитель Церкви. Ведя такие беседы, монах в конце концов оказался в лаборатории. Он нашел и шкаф. Фиал стоял на той полке, какую назвала Матильда, и монах сумел незаметно отлить сонный напиток в принесенный с собою флакон. Затем, отведав угощение, накрытое в трапезной, он покинул обитель, очень довольный своим успехом, а монахини все еще не могли опомниться от оказанной им чести.

Он дождался вечера и только тогда направился к жилищу Антонии. Хасинта поздоровалась с ним вне себя от восторга и принялась умолять, чтобы он не забыл своего обещания и провел ночь в комнате, где явился дух. Обещание это он подтвердил. Антонию он нашел несколько окрепшей, но она все еще мучилась из-за предсказания духа. Флора не отходила от постели своей барышни, и ее поведение даже яснее, чем накануне, свидетельствовало о неприязни к аббату, но он по-прежнему делал вид, будто ничего не замечает. Пока он беседовал с Антонией, пришел лекарь. Уже стемнело, и нужны были свечи, так что Флоре волей-неволей пришлось спуститься за ними. Однако в комнате теперь был третий человек, а отсутствовать ей предстояло всего несколько минут, и она решила, что может без опасений оставить свой пост. Едва она вышла, как Амбросио направился к столику в оконной нише, на котором стояло лекарство Антонии. Лекарь сидел в кресле и расспрашивал свою пациентку, не обращая внимания на монаха. Амбросио не упустил удобного случая. Он вынул роковой флакон и отлил несколько капель в лекарство, а затем поспешно вернулся на стул, с которого только что поднялся. Когда Флора вошла со свечами, в комнате, казалось, ничего не изменилось.

Лекарь объявил, что утром Антония может встать с постели, ничего не опасаясь. Он посоветовал ей непременно и теперь принять лекарство, которое накануне помогло ей уснуть крепким и здоровым сном. Флора ответила, что лекарство уже ждет на столике, и лекарь сказал, что его следует принять сейчас же, после чего он ушел. Флора налила лекарство в чашку и подала его своей барышне. И тут мужество изменило Амбросио. А что, если Матильда его обманула? Что, если она из ревности решила сгубить соперницу и подменила снотворное ядом? Мысль эта показалась ему настолько логичной, что он совсем собрался помешать ей. Но принял это решение слишком поздно — Антония успела выпить чашку до дна и вернула ее Флоре. Теперь ничего изменить было нельзя, и Амбросио оставалось с нетерпением ожидать минуты, которая принесет Антонии жизнь или смерть, а ему счастье или отчаяние.