Монахи войны

Эти поразительные успехи имели тактическое объяснение. Падение Альмохадов лишило мавров численного превосходства, поэтому тактика окружения стала невозможной. Теперь христиане использовали свою легкую кавалерию, чтобы удерживать мавров, и выбирали подходящую площадку так, что каждый бросок был максимально эффективным. Почти неизменно это позволяло сломать боевой порядок мавров, опрокидывая их маленьких арабских лошадей и втаптывая в землю пехоту[61].

В 1243 году состоялся решительный удар по Мурсии, и вали столицы, потеряв всякую надежду, сдался. Фернандо продолжил наступать и захватил Хаэн и Кармону, а потом осадил Севилью в 1247 году. Бывшая столица Альмохадов, окруженная холмами в оливковых рощах, со своей прелестной мечетью, розовой Хиральдой, библиотеками, увеселительными садами и роскошными банями, защищаемая Гвадалквивиром, с позолоченными крышами маяков по обе стороны, напоминала о великолепии Кордовы при халифах. Ее правители не стали объединяться с другими тайфами и оказались в изоляции. Тогда они осмотрительно вверили защиту своего прекрасного города храброму вали Ньеблы Абу-Джафару. Адмирал Рамон Бонифас, кастильский «эмир моря», уничтожил флот мавров в Гвадалквивире, лишив их остатков надежды на помощь из Африки. Андалусская армия собралась в холмах вокруг деревень, «которые мерцали подобно белым звездам в оливковом небе», но была наголову разбита войсками Фернандо и Мухаммада аль-Ахмара, правителя Гранады; Абу-Джафар, наверное, наблюдал за разгромом с высокой башни-минарета. Ударные отряды, в которых было много братьев Сантьяго и Калатравы, обрушивались на севильцев днем и ночью. Когда-то людные верфи города, разделенные рекой, соединили мостом из лодок, но, когда поднялась буря, христиане разметали его, врезавшись на тяжело груженных кораблях в легкие суденышки. Потом они ворвались в Тирану, на северную окраину, жители которой бились насмерть. Наконец, после шестнадцатимесячной осады, Севилья сдалась. Многие тамошние горожане, сломленные горем, перебрались в Гранаду или Африку.

Первыми в город вошли 270 братьев Сантьяго, чей магистр установил высоко на городских стенах красный камчатый штандарт святого Иакова. Затем въехал Фернандо, посвятил мечеть Богоматери и отпраздновал Рождество. Именно там самый знатный испанец Средних веков хотел быть похороненным во францисканском облачении. Он умер в 1252 году.

Во множестве командорий и приорий молились о спасении его души, в том числе и в женском монастыре. Относившиеся к ордену Калатравы соблюдали цистерцианский устав. Однако некоторые сестры Сантьяго были замужними женщинами: они носили не белый плащ, а черное облачение, как капелланы ордена, которые считались обычными канониками. Настоятельниц называли комендадорами.

Преемник Фернандо Альфонсо X мечтал быть «Соломоном» после своего отца «Давида». Прозванный Эль Сабио, скорее начитанный, чем мудрый, он был покровителем юристов и астрономов, но не политиком, и царствовал с большой помпой, но поразительно неудачно. Тем не менее в первые годы его правления были уничтожены последние остатки Западного Аль-Андалуса. К 1251 году ордена (особенно португальский Сантьяго под началом Гонсало Переша, великого командора Палмелы) наконец завоевали и покорили Восточный Алгарве, а в 1262 году Кастилия захватила крупный город Ньеблу, затем порт Кадис и через год Картахену.

Встали настоятельные проблемы с административным управлением и заселением занятых областей. Единственным выходом было пожаловать большие поместья дворянам и орденам. Уже в 1158 году аббат Рамон привез туда крестьян из Фитеро. Магистры и богачи привлекали переселенцев хартиями вольностей, по которым горожане и крестьяне получали больше свободы, чем где бы то ни было. Вскоре юг снова расцвел, хотя корона получала от него немного прибыли. Единственной обязанностью крупных сеньоров было предоставлять войска, и они правили своими обширными латифундиями, словно независимые князья. Наибольшую выгоду получили военно-духовные братства[62]. В конце концов владения Калатравы достигли Сьерра-Невады, а Алькантара стала владеть половиной Эстремадуры. Ордену Сантьяго принадлежало столько земли, сколько обоим другим орденам, вместе взятым.

Этими имениями управляли экономы из евреев, принося немалую прибыль. В 1272 году фрей Гонсало Руис Хирон, магистр Сантьяго, вложил свои доходы от ренты в Мурсии, Толедо и Ла-Манче в еврейские банкирские дома донов Боно, Хакобо и Самуэля. Однако братья и сами не жалели времени на управление собственным имуществом.

Мудехаров, должно быть, воодушевила победа мамлюков в Сирии при Айн-Джалуте в 1260 году. Хваткие переселенцы довели мурсийских землевладельцев-мусульман до крайности, и в 1264 году они внезапно взбунтовались и перерезали христиан. Сотни городов и деревень вышли из-под власти Кастилии, и Альфонсо понадобилось два года, чтобы даже с помощью Арагона подавить эту отчаянную смуту.