Монастырь (СИ)

Сей уткнулся взглядом в пол, принявшись обуваться в чистую и теплую обувь, любезно отданную ему травником. Мальчик не представлял, как смотрелся со стороны, все же комплекцией был он поменьше Микаэля и, наверное, вся одежда на нем просто весела... Но он был рад и ей, главное, что сухо и тепло.

Поднявшись, мальчик подошел к парню.

- Куда теперь? Вы уверены, что охранники нас не узнают при дневном свете? Иначе что нам делать? – мальчик поежился, представляя, что наказание наверняка будет сильней, чем какие-то 5 ударов хлыстом, после которых он несколько дней лежал пластом.

– Пока рассветет, мы уже будем далеко отсюда. Так что не бойся.... Микаэль, подобрав валяющийся на полу факел и освещая им полки с зельями, на скорую руку выбрал самые необходимые, аккуратно складывая их в свою сумку. Потом, взял с настила еще четыре, две из которых, вручил Сею, присев на корточки перед ним – Понесешь эти... Они не тяжелые. А там посмотрим – может, и лошадей где купим. Травник улыбнулся и легонько провел по щеке юноши кончиками пальцев. – Верь мне. Все действительно будет хорошо. А теперь – идем!

====== Монастырь 1: 30 глава ======

30

Несмотря на необходимость спешить, телега с “купцами” двигалась медленно. Ночь была светлая, что позволяло хорошо видеть дорогу, однако вожжи Этьен держал третий или четвертый раз в жизни, да и когда они были, те разы? Лошади чувствовали руку новичка и не больно-то ее слушались, впрочем, может, оно и к лучшему – необходимость править чересчур самостоятельными животными отвлекала и от страхов, и от невеселых раздумий. Не до конца отвлекала, конечно... но хоть что-то. За ночь Николай просыпался дважды, но по-настоящему так и не очнулся – ворочался, что-то бормотал, жадно пил из фляги, которую Этьен подносил к его губам, и снова отрубался. Обещанные аббатом три дня выдадутся явно нескучными.

Себастьян... Мысли Этьена раз за разом возвращались к их прощальному разговору, и раз за разом он заставлял себя сосредоточиться на стуке копыт, на размеренном дыхании Николая, на мелькании теней и дразняще-пряном запахе ночных трав и цветов – наверняка, брат Микаэль знает их поименно... Небо на востоке стало светлеть, ночная свежесть превращалась в утреннюю прохладу. Зябко кутаясь в дорожный плащ, Этьен встретил рассвет – первый за десять лет рассвет вне стен Валасского монастыря.

Травник устало провел рукой по лицу, откидывая выбившиеся из кос и лезшие в глаза пряди. Как бы он ни спешил поскорее уйти из монастыря, а из туннелей удалось выбраться лишь к рассвету. Путь под землей оказался более долгим, чем помнилось Микаэлю, да еще и Сей со слезами на глазах умолял хоть на минуточку вернуться в сад за чем-то безумно важным для юного садовника. Пришлось возвращаться и ждать у стены, холодея от шорохов, боясь, что кто-то увидит монаха... Микаэль оглянулся через плечо и, нахмурившись, перехватил у Сея одну из сумок. Мальчишка сильно устал и едва шел. “Надо бы привал сделать... А то упадет сейчас...” Туннель вывел монахов в поле, по которому тянулся один из тихих трактов. Небо только начинало светлеть, хотя у края уже алела полоска восхода. По тракту медленно ехала одинокая телега с одиноким возницей, закутанным в плащ так, что и лица видно не было. – Сей, вот так удача! И не дожидаясь ответа дремавшего на ходу мальчишки, Микаэль крикнул:

- Путники добрые! Господу во славу – подвезите сынов Божьих до города!