Монастырь в миру. Беседы о духовной жизни

Основное, самое главное, что есть в нашем вероучении – вера в воскресшего Христа и грядущее всеобщее Воскресение, недостаточно усваивается нами, недостаточно и не всегда содержится в нашей душе, и если мы всмотримся в нашу внутреннюю жизнь, мы очень скоро и очень ясно в этом убедимся. Люди очень мало и плохо умеют переживать положительное в жизни, они очень сильно чувствуют боль и очень плохо ощущают радость. Если вы проверите себя, вы очень скоро и очень легко убедитесь в этом несчастном нашем свойстве. Пока ты здоров, ты не чувствуешь своего счастья; пока ты окружен близкими людьми, ты не чувствуешь, что это счастье; пока ты имеешь то, что тебе дает Господь, ты этого не замечаешь. Но вот когда от тебя отнимается здоровье, когда у тебя умирают близкие люди, когда ты лишаешься того, что имел, тогда ты чувствуешь боль и начинаешь считать себя несчастным.

Все вы, здесь стоящие, смотрите и видите.

Но многие ли чувствуют счастье от того, что имеют зрение? Но если бы хоть одного слепого привести сюда и сказать ему, что он будет видеть, ему бы это показалось несбыточной мечтой, и ему бы казалось, что если бы только видеть ему, он наверное был бы счастливейшим человеком. Мы все имеем это счастье и не чувствуем его. И что бы мы ни взяли в жизни нашей, нам нужно известное усилие, чтобы заставить себя чувствовать, переживать, радоваться тому, что имеем. Причина сего коренится в самом нашем душевном строе. Человеку трудно переродиться и так устроить внутреннюю свою жизнь, чтобы ощущать положительное ее содержание. Слова апостола Павла: «Всегда радуйтесь!» – решительно не усваиваются нами в нашей повседневной жизни; хотя оснований для этой постоянной радости великое множество, если бы только мы могли должным образом переживать то, что нам дает Господь.

Что же дает нам Господь?

Господь дает нам Воскресение. Ну давайте представим себе воскресение не как отвлеченный догмат веры, а как нечто постоянно ощущаемое в душе. Разве можно было бы тогда постоянно не испытывать чувство радости? Что по сравнению с радостью вечной жизни и грядущего всеобщего Воскресения наши печали, скорби, неприятности в квартире, сокращения по службе, какая-нибудь обида нашего соседа – все то, что так легко повергает в уныние и отчаяние? Как можно впадать в уныние, когда Христос воскрес, когда мы знаем, что и мы сопричастники этого Воскресения!

Разве не мертвый догмат для нас – Воскресение, если наша душа все время не трепещет радостью, веруя во всеобщее Воскресение?

Самая большая скорбь, самое тяжкое горе, это, конечно, смерть близких нам людей. Вот в этой скорби проверим свою веру в Воскресение, куда она девается, когда мы плачем у гроба и кажется нам, что жить больше незачем. Это когда Христос воскрес, это когда мы сопричастники всеобщего Воскресения!

Почему же, если это не отвлеченный догмат, а истинная живая вера наша, почему у нас нет отношения к умирающим, уходящим от нас близким людям, как к уходящим от нас на время, как к уезжающим лишь куда-то в дальнюю страну?

Когда Христос воскрес и мы есть сопричастники Его Воскресения!

И все же как ни немощны мы в нашей жизни, вера в Воскресение Христово есть то, чем мы живем. Слова апостола Павла, побуждающего нас утешать друг друга сими словами, т. е. словами о всеобщем Воскресении, есть заповедь, которую мы соблюдаем даже и доныне, ибо этой верою в Воскресение Христово хоть сколько-нибудь утверждается наша радость здесь на земле. И если при размышлении о том, чем должна была бы быть наша жизнь, мы скорбим о немощности нашей веры, то все же мы утверждаем, что этой лишь верой мы и живем, этой лишь верой мы и оправдываем жизнь свою. Неверующие люди – безбожники – иногда кажутся счастливее христиан. Но это счастье подобно счастью человека, лишившегося рассудка, в безумии своем воображающего себя тем или другим великим. Он мог бы испытывать подобие некоторого счастья и наслаждения. Но кто бы из людей, находящихся в разуме, позавидовал бы ему и захотел бы иметь такое счастье? А между тем счастье неверующих и безбожных людей воистину такое безумное счастье! Апостол Павел почти две тысячи лет тому назад сказал: «Если Христос не воскрес, станем есть и пить, ибо завтра умрем». Но через две тысячи лет что могли бы сказать безбожные апостолу на эти слова? Чем бы они могли оправдать высшее стремление в своей жизни? О каких высших стремлениях может быть речь, когда «станем есть и пить, ибо завтра умрем»?

Для того, чтобы победить уныние не впадая в безумие, нужно ответить на слова апостола Павла. Но ответа на эти слова не дано и не может быть дано, кроме ответа, который дает вера. Ибо если Христос не воскрес, то и мы не воскреснем. Если Христос не воскрес, то мы не есть семя, которое сеется в тлении, чтобы восстать во славе. И что же ты ответишь тогда на вопрос, чем утверждается жизнь?

Неужели и в самом деле, ешь и пей, ибо завтра умрешь? Мы знаем, что ответить на это.

Мы ответим именно теми словами, Которые так мало чувствуем, но которыми всеже живем: «Христос Воскресе».

Аминь.

Во Имя Отца и Сына и Святаго Духа!