Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)

- Великий Гуан-Тант’ер. Ты должен знать, что слухи не лгут и Сондар подчинён Воинам, – спеша передать информацию, тараторил Учёный. – Я более не властен над принятием решений, особенно касающихся войны.

- Поздно, Елпен-Маолинд. Война неизбежна, – грозно прорычал альбинос. Элдеры переглянулись.

- Великий, ты ведь понимаешь, чем это...

- Смертью Сау-гканна, а возможно и всего Аттура.

Взгляд Учёного стал напряжённым. Маска не могла скрыть его тревоги.

- Не впадай в безумие. Мы все знаем, кому выгодна война.

- Это ведь он подбил моё первое судно?

Таск-Маоленд молчал. Ятжа и аттр’ури с самого Великого Раскола не ведали мира. Извечные стычки и борьба всегда грозились перерасти во что-то более глобальное.

- Говорят, любому терпению однажды придёт конец.

- Ты более не волен принимать решения. Сендаром руководит Битт, – недвусмысленно напомнил Верховный Учёный.

- Но ведь и ты не в силах что-либо изменить, Великий Елпен-Маолинд, – ядовито процедил Гуан-Тант’ер. Сзади появились две тени. Они быстро приближались к Элдерам. – Кажется, за тобой пришли, – издевательски добавил альбинос.

Видный Восток надменно махнул мантией и швырнул Гугар’кха его аптечку. Он нажал на одну из кнопок энергосистемы, и наручники спали с белых рук. Остальные кинули изъятое оружие. Теченд и Морвиин окружили Учёных. Рявкнув, они повели их за собой. Слуга снарядил прото-орагла. Потянув за узду, науду вывел животное к “получившим свободу”. Mondengel пристроил на положенные места все вещи, кроме аптечки. Любой препарат или инструмент мог содержать яд, да и забирать что-либо, брошенное вражеским Правителем, оказалось выше его сил. Андрейст молча уставилась на подошедшего прото-орагла. Зверь отдалённо напоминал скутозавра. Плотное тело плавно переходило в мощную голову, украшенную в районе ноздрей плоскими отростками – то ли рогами, то ли бивнями. Их функция была неясна. Небольшие тёмные глаза имели третье веко – прозрачное, защищающее от песчаных бурь. Четыре сильных ноги оканчивались плоской круглой толстой подошвой, напоминающей слоновью. Это помогало не проваливаться в песок. Хвост был маленьким и коротким. Плотная шкура не позволяла драгоценной влаге покидать плоть. Животное послушно опустилось. Гуан-Тант’ер посадил уманку на шершавую спину местного корабля пустыни и запрыгнул следом.

- Желаю долго не мучиться, – произнёс традиционную фразу слуга, кинув узду в руки белого Хищника.

Поклонившись, он ушёл в тень загона. Одам-ан’де кольнул шпорами животное, и оно потихоньку двинулось вперёд, окунаясь в безбрежное, нагретое море песка...

“Spiegelbilder” (E Nomine) – путь в пустыне

Первые полчаса пути Андрейст прижималась к альбиносу, боясь произнести хоть слово. От Вождя веяло непривычной агрессивностью. Даже запах стал горьковатым. Боль от ранения поутихла, альбинос два раза просматривал его через маску, взволнованно озираясь вокруг в поисках хоть какого-нибудь подходящего растения. Жар становился невыносимым. Лунный Ангел прорычал:

- Сними слизь и вотри в свой кожа.

Андрейст протянула ладони и, поглаживая его грудь, начала снимать влагу. Лёгкими движениями она наносила на себя защитную слизь, смешанную с песком и твеем.

- Мой Вожак... что ждёт нас? Куда мы едем?

Ирмолинд-Зигв’а тревожно взирала на раны Кар’клейя.

- В никуда, – едва слышно ответил он, стараясь не показывать боли и всепоглощающей усталости. Дать отдых телу здесь в дневное время, означало не проснуться. Прото-орагл медленно шёл туда, куда вёл его инстинкт...

- В никуда? – тихо переспросила Эндри, снова прижавшись к нему. Мысли о неминуемой смерти прочно засели в её голове. Надругательства над плотью не прошли бесследно. На арене она плохо дралась, сейчас с трудом держалась. Тело начинало ломать и крутить. Возвращалась жажда.

- Да, – подтвердил Гугар’кха. – В никуда. Держись.

Через час началось головокружение. Снова заныло ранение. Корабль пустыни медленно плыл к бесконечному горизонту...

- Мне... нехорошо, – не выдержав, призналась уманка.

- Держись, – ответил Вождь, прижав её к себе сильнее и вновь начав втирать свою слизь.

Без воды и укрытия, под светом двух безжалостных светил, преодолевая боль и страх, они двигались вперёд, не зная, что их ждёт за очередным холмом и достигнут ли они горизонта... Гуан-Тант’ер ощущал, что ши теряет силы, изнемогая от боли, жары и жажды. По-прежнему озираясь по сторонам, он искал признаки местной скудной флоры. «Ничего нет. Мы прошли уже много километров, но никаких изменений пейзажа не произошло. Не ходит ли этот зверь по кругу?» Животное остановилось, подняло голову и принюхалось.

- Гуан-Тант’ер...

- Я с тобой, Ирмолинд-Зигв’а.

- Прилечь...

Он хотел ответить “нет”, но встревоженность прото-орагла быстро передалась ему. Корабль пустыни отказался идти дальше. Он лёг и плотно закрыл глаза. Странные “рога” над ноздрями чуть опустились.

- Слезать. Слезать, Эндри.

Женщина едва могла двигаться. Взяв её на руки, Вождь спустился. Над холмами появилась непроглядная стена. Она росла, с каждой секундой становясь всё ближе.

- Mondengel…

- Ложиться, вот так.