Монета скифского царя

— Насчет Шныря? — уточнил сторож. — Помню, обещал поспрошать. Так ведь не у кого.

Она похвалилась:

— А я его разыскала. Шныря в Боткинскую отвезли, а не в Склиф.

— Жив курилка?

— Уже сбежал из больницы.

— Не дал Господь ума. Что ж теперь делать…

— К вам не заходил?

— Пока не видал.

Прощаясь, Влад выступил вперед и протянул руку:

— Спасибо! Еще раз простите, что потревожили.

Глава 20 Гордый человек

Когда Дайнека вышла из спальни в коридор, прозвучал первый удар часов с боем. За ним последовали остальные одиннадцать. Она прошла в гостиную, раздвинула шторы, и все пространство комнаты пронзили лучи яркого солнца.

Обернувшись, Дайнека заметила лежащую на столе записку и прочитала ее:

«Когда проснешься, позвони мне! Папа».

Дайнека посмотрела на часы и недовольно пробормотала:

— Ничего себе, поспала… — Она прошлепала босыми ногами в спальню и оттуда позвонила отцу: — Пап, у тебя все нормально?

— Подожди, сейчас выйду из кабинета… — Через несколько секунд Вячеслав Алексеевич продолжил: — Только что проснулась? Во сколько же ты вернулась?

— В три часа ночи.

— Не поздно?

— Тебе не о чем беспокоиться, я была не одна.

— Это меня и волнует… — Он помолчал. — Впрочем, ты уже взрослая. Решай сама.

Имя Джамиля осталось неназванным, и у нее тоже не хватило духу произнести его вслух. Она сказала:

— Не мучай меня, папа… Ты где сейчас? На работе?

— Я в прокуратуре.

— Что-нибудь случилось?

— Мы здесь с Настей, Вешкиным и адвокатом Камневым.

— Ты ничего об этом не говорил…

— Сегодня утром Сергею позвонила Елена Петровна и сообщила, что нотариуса Завгороднюю перевели в категорию подозреваемых. Теперь мы подаем заявление о мошенничестве при оформлении договора на залог земли и нашего дома.

— Это круто.

— Нет ничего крутого. Одна головная боль. Не факт, что дело дойдет до суда. В два часа у меня совещание, в четыре — совет директоров. Вернусь поздно.

— Хотел предупредить?

— Не только. Вешкин занят, и раз уж ты тоже в деле, хотел тебя попросить…

— О чем?! — с готовностью выпалила Дайнека.

— Созвонись с Благовестовым и, если он согласится, поговори с ним о Велембовском. Тебе набросать схему разговора или сама сориентируешься?

— Я сама знаю, о чем говорить! Не надо набрасывать!

— Запиши разговор на диктофон.

— А если Благовестов не захочет? Если не захочет, чтобы я записывала наш разговор?

— А ты не спрашивай. Используй функцию «авиарежим», чтобы во время записи не поступали входящие звонки. Диктофон включи заранее, потом положи на стол или держи в руках. Старайся, чтобы запись была хорошей.

— Зачем?

— Мы с Вешкиным должны прослушать то, о чем вы говорили! — Отец повысил голос, и Дайнека поняла, что пора закругляться: — Хорошо, папа. Сейчас же позвоню Благовестову. Но в телефонном справочнике есть только фамилия и инициалы.

— Его зовут — Дмитрий Борисович. Номер квартиры в справочнике, надеюсь, указан?

— Номер — есть. Ну, пока.

Отключившись, Дайнека побежала в ванную и вскоре вернулась. Оделась в легкое платье, ринулась к телефону и наткнулась на укоризненный взгляд Тишотки.

— Гулять? — спросила она.

Пес завилял хвостом, и Дайнека со вздохом сказала:

— Ну, ладно. Идем.

Они наперегонки ринулись в прихожую, Дайнека нацепила на Тишотку ошейник и вывела его из квартиры.

Вырвавшись из подъезда, Тишотка бросился к газону, а Дайнека остановилась как вкопанная.

Напротив подъезда, на скамейке сидел Влад Делягин. Он помахал ей рукой:

— Привет!

— Ты что здесь делаешь?

Влад встал и подошел ближе:

— Сегодня утром проснулся и вдруг понял, что хочу тебя видеть.

— Давно сидишь?

— Часа полтора.

— Почему не позвонил?

— Подумал, что ты спишь.

Глядя себе под ноги, Дайнека покачала головой:

— Не нравятся мне такие сюрпризы.

— Думаешь, они нравятся мне? Вчера я попросил тебя поехать ко мне, но ты ответила…

— Нет!

— Я понял. — Влад усмехнулся. — У тебя кто-то есть?

Она подтвердила:

— Есть.

— Почему ты раньше не говорила?

— А ты не спрашивал.

— И как нам теперь быть? — Он взял ее за подбородок, поднял лицо и заставил на себя посмотреть.

— Разве что-то изменилось?

— Не ври мне, Дайнека. Ты знаешь, что изменилось все.

— Послушай, — она отвела взгляд и вдруг закричала: — Тишотка! Стой!

Пес оглянулся, прибавил ходу и выбежал через арку на улицу, потом пересек дорогу.

— Бежим! — Дайнека первой бросилась за Тишоткой, Влад кинулся за ней.

Беглеца поймали во дворе противоположного дома. Он замер с поднятой лапой у дерева, «записывая» предыдущие метки. В тот момент Дайнека схватила его за ошейник и пристегнула к поводку.

— Что ж ты делаешь, милый? А если машина? А если бы тебя переехали?

В душе Дайнека благодарила Тишотку. Своим побегом он выручил ее из трудного положения. Она терпеть не могла объяснений и могла ответить Владу только одно: ее тоже захлестнуло безрассудное чувство. За последние дни внутри ее что-то перевернулось, но она никогда в этом не признается, потому что у нее есть Джамиль.

Уже во дворе своего дома Дайнека сказала: