Монета скифского царя

— Я — не шалава, — обиженно сказала Дайнека. — Остап явился вечером. Он еле стоял на ногах. Не выгонять же его на улицу?

— И ты, такая добренькая, уложила его в постель?

— Зачем в постель? Остап спал на диване. Как упал вечером, так и заснул. Проснулся тридцать минут назад.

— Прости… — Влад оглядел свою рубашку. — Порвалась. Нужно зашить.

— Идем ко мне.

— Да ну… Соседи скажут: не квартира, а проходной двор.

— А мне наплевать, что скажут соседи. — Дайнека взяла его за руку и окликнула пса: — Тишотка, быстро домой!

Дайнека усадила Влада на кухне и, пока ходила за нитками и иголкой, велела ему снять рубашку. Вернувшись, сварила кофе и села рядом зашивать дыру.

Городской телефон зазвенел, когда Дайнека закончила работу. Она побежала в прихожую и сняла трубку:

— Слушаю…

— Здравствуйте, Людмила Вячеславовна! Следователь Кротов.

— Здравствуйте, Леонид Георгиевич! Узнала ваш голос. Вы стали мне почти родным человеком.

— Даже так?..

— Это была шутка.

— Хватит дурачиться. Мне недосуг шутить. Где ваш отец? Он не отвечает на звонки.

— А разве он вам не звонил?

— Нет.

— Но он должен. Он обещал. Хотя… — Дайнека замолчала.

— Что? — уточнил Кротов.

— У него сложная полоса в личной жизни. Мог забыть.

— В ближайшие десять минут будете дома?

— Если нужно, то буду.

— Я нахожусь неподалеку. Скоро подъеду. Нужно поговорить.

— Буду вас ждать.

С кухни вышел Влад:

— Что-нибудь случилось?

— Сюда едет следователь.

— Зачем?

— Хочет поговорить.

— Мне уйти?

— Подожди в отцовском кабинете. Мы с Кротовым поговорим в гостиной.

— Если ты хочешь.

Они прошли в кабинет, и Влад сказал:

— Но отсюда я буду слышать ваш разговор.

Тебя это не смущает?

— Нисколько, — улыбнулась Дайнека. — У меня нет от тебя секретов.

— Ты это нарочно?

— Что?

— Нарочно ведешь себя так, чтобы в тебя все влюблялись.

— Не говори ерунды!

Дайнека вышла из кабинета в гостиную и прикрыла за собой дверь.

Кротов приехал как обещал — минут через десять. У него был хмурый, невыспавшийся вид.

— У вас есть кофе?

— Только что сварила, — сказала Дайнека.

— Могу попросить?

Она ушла на кухню и вскоре вернулась с большой кружкой. Увидев дымок, Кротов улыбнулся.

— Горячий. — Он взял кружку, сделал глоток и поморщился.

— Не нравится? — спросила Дайнека.

Кротов повторил:

— Горячий.

— Отец хотел вам позвонить.

— Зачем?

— Случилась экстраординарная вещь. В Туле у скупщика краденого обнаружили золотые скифские украшения.

— Откуда вы знаете?

— Встречались с Алехиным. Он делал экспертизу и показал фотографии. Шнырев видел, как Велембовский прятал эти предметы под половицу.

— Что значит «эти»?

— Украшения полностью совпадают с теми, что описывал Шнырь.

— Потом некто взломал пол… Украл золотые украшения… И увез их в Тулу… А заодно убил старика. Все верно?

— Верно.

— Мне позвонил Алехин, и я уже связался с тульскими следователями.

— Я знаю, кто это сделал, — объявила Дайнека.

— Кто? — спросил Кротов.

— Его зовут Леша. Он из Тулы и знал старика Велембовского. Работает на той самой заправке заправщиком. Леша приходил в больницу к Шныреву, поэтому тот сбежал. Я уверена, Шнырь знал, что Леша убил Велембовского, и боялся, что тот убьет его самого.

— Ваши умозаключения?

— Половина-напополам.

— Это как же? — прищурился Кротов.

— Кое-что додумала сама, кое-что рассказал сторож.

— Ефимов? — Кротов на глазах помрачнел. — Когда вы с ним виделись?

— Вчера вечером.

— Где?

— В его сторожке.

— Он сам вас позвал?

— Нет. Я пришла по своей инициативе.

— Зачем?

— Видите ли, когда я проезжала мимо заправки, то увидела его вместе с Лешей. До этого ни тот, ни другой не говорили, что знакомы друг с другом.

— И вы решили пойти к Ефимову… О чем же вы говорили?

— Дядя Митя сказал, что давно знаком с Лешей и что они оба из Тулы.

— Об этом вы уже говорили.

— Леша часто бывает в сторожке, даже ночует у дяди Мити.

— Зачем?

— У него нет жилья в Москве. И что примечательно, он приносит сторожу водку.

— Пьют вместе?

— Конечно. Иногда с ними пил Велембовский.

— Считаешь, что заправщик нарочно спаивал старика?

— Напоит — и давай искать тайники. Вы так не думаете?

— Какая разница, что думаю я? Есть сомнения?

— Я была бы дурой, если б не сомневалась.

— И то верно. Что еще?

— Заправщик купил у Велембовского металлическую тарелку.

— Сколько заплатил?

— Двести рублей.

— Недорого за золотую тарелку скифов.

— С чего вы взяли… — начала Дайнека.

Кротов ей объяснил:

— Она изъята у тульского скупщика.

— То есть вы хотите сказать…

— Вашего заправщика зовут Алексей Черемных. Скупщик краденого дал на него показания. Неделю назад он продал скупщику золотые украшения и пообещал принести еще.

— Откуда он возьмет… — Дайнека взялась за голову. — Боже мой! Кажется, я понимаю.

— Что именно?

— Заправщик знал, где основной тайник Велембовского.

— Поясните.

— Вы потерпите, а я начну издали. — Говоря, Дайнека помогала себе руками, словно дирижировала. — Начнем с того, что в этом году на Пасху Шнырь и Велембовский пошли на Ваганьковское кладбище. Там Велембовский посетил могилу родителей. Шнырев в это время остался ждать у памятника Сергею Есенину. После этого они ходили туда едва ли не каждую неделю.

— И что… — начал Кротов.

Дайнека увлеченно прикрикнула: