Монета скифского царя

Нельзя сказать, что дурная новость про дачу была для Дайнеки сюрпризом. Она давно ждала чего-то подобного. Настя слишком долго не давала о себе знать, и вот наконец свершилось. Дайнека знала, что отец решит эту проблему, даже если ему придется выкупать свою собственную дачу, которую так глупо «проворонила» Настя. Ее беспокоило то, что все встречи с Настей заканчивались для отца сердечными приступами. Осталось только молить Бога, чтобы основная нагрузка легла на Сергея Вешкина. На него всегда можно было положиться, и Дайнека знала это как никто другой. Сергей не раз помогал ей в сложных жизненных обстоятельствах.

Тишотка добросовестно описывал кусты возле забора. Взглянув на него, Дайнека проронила:

— Непростой выбор в сложных жизненных обстоятельствах…

Телефон откликнулся на эти слова звонком с незнакомого номера.

— Слушаю…

— Добрый вечер, Людмила. Простите, что поздно. Я был уверен, что вы не спите.

— Кто вы такой?

— Остап Романов, писатель. Мы познакомились сегодня.

— Что вам нужно?

— Хочу продолжить знакомство.

— Зачем?

— Не загоняйте меня в тупик, иначе я начну сочинять.

— Это ваша работа.

— Какая вы язвительная… — Остап замолчал, но спустя мгновение все же продолжил: — Мне хочется узнать вас поближе. Давайте встретимся завтра?

— У меня есть любимый человек, — предупредила Дайнека.

— А я не предлагаю выйти за меня замуж. Завтра у меня встреча с читателями. Буду рад, если придете.

Допустив, что встреча с читателями — вполне приличная тема, Дайнека представила, что сидит рядом с писателем, а на нее завистливо смотрят его почитательницы.

— Где будет встреча? — на всякий случай поинтересовалась она.

— В Доме книги «Москва». — Остап радостно рассмеялся, потом спросил: — Неужели придете?

Во многом из-за его хорошего смеха она согласилась:

— Приду. В котором часу начало?

— Ровно в семь.

— К семи буду там.

Глава 3 Поиски Люцифера

Синее море простиралось до самого горизонта. Дайнека сделала пару гребков, перевернулась на спину и посмотрела в другую сторону. Там тоже было море без края, и вокруг — никого. Полуденное солнце так сильно пекло, что заболела голова. Пить хотелось до звона в ушах.

— Мама… мамочка… — по-детски захныкала Дайнека.

Звон усилился, теперь он был не прерывистым, как прежде, а нарастающе-постоянным.

От этого свербящего звона Дайнека и проснулась. Сообразив, что кто-то звонит в дверь, она вскочила с постели и побежала в прихожую. Распахнув дверь, увидела перекошенное отцовское лицо.

— Что случилось?! — Отец переступил через порог и захлопнул за собой дверь. — Почему так долго не открывала?!

— Я спала… — пробормотала Дайнека.

— Что с телефоном?! — Он продолжал допрос, нисколько не снижая напора. — Еще минута, и я бы взломал дверь!

— А где твой ключ? — поинтересовалась она.

Вячеслав Алексеевич забрал со столика свою связку и, чуть сбавив тон, пояснил:

— Вчера забыл впопыхах…

— Вот видишь, сам забыл ключи, а я виновата. — Дайнека зевнула. — Но, в общем-то, хорошо, что ты меня разбудил. Еще немного, и я бы пошла ко дну.

— Это иносказание? — догадался отец.

— Это — сон. Мне снилось, что я одна посреди моря, и вокруг — никого.

— Лодка хоть была?

Она покачала головой:

— Нет. Ничего. Только солнце. Так пекло, что до сих пор болит голова.

— Выпей таблетку, фантазерка. — Вячеслав Алексеевич поцеловал ее в голову, и это означало, что она прощена.

— Если хочешь, сварю кофе, — предложила Дайнека и зашаркала по коридору на кухню.

— Разбей на сковородку пару яиц, — сказал Вячеслав Алексеевич, снял с крючка поводок и подозвал Тишотку: — Иди ко мне… — Потом крикнул в сторону кухни: — А я пока выведу молодого человека!

Когда он вернулся, на столе уже стояла тарелка с яичницей, а в его любимой кружке дымился кофе. Вячеслав Алексеевич сел напротив дочери, взял вилку и начал есть. Дайнека нехотя «клевала» кукурузные хлопья, запивая их молоком.

— Что с дачей? — поинтересовалась она.

— Пока ничего. Поговорили с Вешкиным, наметили направления. Сегодня вечером поеду к Насте на дачу.

— Зачем? — Дайнека насторожилась. — Отправь туда Вешкина.

— Для начала сам хочу разобраться. Дело семейное.

— Тогда и я поеду с тобой.

— Нет.

— Но я — тоже семья! — запротестовала Дайнека.

— Нет! — Отец повысил голос и поднял на нее глаза. — Вообще-то я пришел к тебе по другому поводу.

— Ну?…

— Сегодня утром встретился с одним знающим человеком и показал ему твою монету.

— И что?

Вячеслав Алексеевич покачал головой, опустил глаза, потом отложил вилку:

— Он очень странно себя повел.

— Почему?

— У меня сложилось впечатление, что монета стоит немалых денег.

— Ты шутишь, папа? — Дайнека распахнула глаза, и на ее щеках заалел смуглый румянец. — Ты не придумываешь?

— Из нас двоих фантазерка — ты. Я не склонен преувеличивать, скорее, наоборот, я — реалист. Должен тебе сказать, что я озабочен и немного напуган. Если монета подлинная, тебе нужно будет объяснить, откуда она взялась.

— А что тут придумывать? Скажу, что на заправке купила.

— Звучит нелепо, — усмехнулся Вячеслав Алексеевич.

— Но это же правда.