Монета скифского царя

Читатели зааплодировали, Остап любезно раскланялся и сел за столик. Ведущая встречи продолжала:

— Его книги издаются миллионными тиражами на нескольких языках и получают восторженные отзывы критиков не только в нашей стране, но и за рубежом. Ему вручены престижные премии в области литературы…

Остап Романов смотрел на Дайнеку так, как будто проверял, насколько она прониклась его исключительностью. От этой бесцеремонности ей стало неловко и даже засосало под ложечкой.

После вступительных слов ведущей Остап заговорил в микрофон.

— Счастлив видеть вас… Здравствуйте… Спасибо, что пришли. — Его голос был ниже обычного, он тщательно и со вкусом подбирал каждое слово.

Пересказав все, что было написано о нем в Википедии, Остап перешел к вопросам. Они, скорее всего, повторялись на каждой такой встрече.

— Скажите, откуда берутся сюжеты ваших произведений? — спросила читательница лет сорока. Было заметно, что она хочет ему понравиться.

— Из жизни. — Остап глубокомысленно закивал: — Да-да, не удивляйтесь. Вокруг нас много интересного. Сюжеты сами просятся на бумагу. Достаточно посмотреть в окно.

В разговор влезла сухая, претенциозно одетая старуха в «нафталиновой» шляпке:

— Вы пишете сами?

— Что значит «сам»? — Романов возмутился, выйдя из романтического образа. — Вы что же? Считаете, что за меня пишут литературные негры?

— Простите! — Старуха экзальтированно вскинула руки. — Я не имела это в виду. Всего-навсего хотела спросить: без компьютера?

Остап утихомирился и снисходительно объяснил:

— В наше время не обойтись без компьютера. Работая на нем, экономишь время.

Со стула поднялась хорошенькая девушка и спросила:

— О чем будет ваша новая книга?

— О жизни, о смерти, о любви… — глубокомысленно произнес Романов.

— Мне сильно понравилась ваша книга про уворованных близнецов. Там сначала про любовь, потом про жизнь, а потом они умирают.

— В новой книге эта тема будет раскрыта несколько глубже…

Девица преувеличенно удивилась:

— Еще глубже?

— Намного глубже и всеобъемлюще, — пообещал писатель Романов. — Моя задача провести героя через кризисные ситуации и предложить эффективную модель их разрешения. Задача, как вы понимаете, не из легких.

Через полчаса встреча с писателем продолжилась раздачей автографов. Женщины любили Остапа Романова, среди пришедших на встречу их было абсолютное большинство. Его мужественное лицо с модной щетиной излучало удовлетворенность собственным положением. Так было до тех самых пор, пока к Романову не подвели старую даму, которую подпирали по бокам две толстые девушки. Он спросил:

— Кому подписать книгу?

— Раисе Моисеевне… — Старая дама затрясла головой. — Мы с вами встречались, товарищ Шолохов. В шестидесятом году вы приезжали к нам на завод.

Провожая Дайнеку до выхода, Остап прокомментировал неловкий момент:

— Всегда найдется дура, которая все испортит. Их как будто специально присылают по одной на каждую встречу.

— Она — старенькая, — улыбнулась Дайнека. — На такую обижаться нельзя.

— А кто сказал, что я обижаюсь? — Произнеся эти слова, Остап Романов расстроился еще больше.

Пустить пыль в глаза не получилось. Это было ясно и ему, и Дайнеке. И все же Романов рискнул предложить:

— Поужинаем?

— Спасибо. Сегодня я не могу.

— Чуда не случилось… — заметил он с чувством глубокого разочарования.

— Мне правда нужно ехать в одно место.

— Могу вас отвезти. Я — на машине.

— Я — тоже…

После этого им больше не о чем было говорить. Однако судьба распорядилась по-своему: к Романову подошел молодой мужчина, одетый в тесный по моде костюм.

— Рад видеть. — Он протянул руку.

— И я тебя, Влад. — Остап пожал ее.

— За книгами пришел? — Парень скользнул по Дайнеке быстрым, незаинтересованным взглядом.

Романов кивнул на плакат с его собственной фотографией:

— Встреча с читателями.

— Ну-ну… Приятно было увидеться. — Влад снова посмотрел на Дайнеку, и она, как воспитанная девушка, собралась поздороваться, но в его планы это не входило К тому моменту, когда Дайнека открыла рот, Влад скрылся за дверью.

— Кто такой? — спросила она.

— Влад Делягин. Художник.

— А по-моему, так он — просто хам.

— Делягин всегда в образе. Он предпочитает любить не искусство в себе, а себя в искусстве, — сказал Романов и повернул разговор на свое: — Когда мы снова увидимся?

Дайнека улыбнулась:

— Когда будет следующая встреча с читателями.

— Нет, я серьезно.

— Будет время — звоните. — Она посмотрела на дверь, в которую вышел Влад, и проронила: — Меня от таких тошнит…

Когда на улице сгустилась темнота, Дайнека осторожно въехала на заправку и остановилась у магазина. Она заглушила мотор и опустила стекло. В салон залетел легкий ветерок с запахом бензина. К колонкам подъезжали машины, заправщики сновали от одной к другой, втыкали «пистолет» в бензобак, получали чаевые и снова шли по тому же кругу. Кроме них и курсирующих от машин до кассы водителей, на территории заправочной станции никого не было.

В одном из заправщиков Дайнека узнала парня, который заправлял машину Азалии и с которым говорил отец. Она вышла из машины и, дождавшись, пока он освободится, заговорила:

— Здравствуй…

Заправщик тоже ее узнал: