Монетка на счастье

Шагая вместе с Ридом по коридору, Селина поглядывала на него. Она еще не могла прийти в себя от того, что он признал ее заслугу в присутствии посторонних людей.

– Только глупец мог бы отрицать это, – произнес Рид в ответ на ее вопросительный взгляд, а затем, вежливо давая ей понять, что больше не желает вдаваться в обсуждение, добавил: – Я устал. Поедем домой.

Он действительно выглядит утомленным, думала Селина, пока они ехали к Смитсширу. Было бесполезно начинать разговор теперь, когда темнота скрывала его губы, даже если бы Рид повернулся в ее сторону. Кроме того, он должен был следить за дорогой. Однако Селина не переставала гадать, считает ли Рид, что ее диагноз был удачной догадкой, или откровенно верит в ее дар. Она пыталась объяснить себе, что это неважно. Прежде она никогда не заботилась о том, что люди думают о ее способностях. Ей всегда нравилась просто возможность помочь другим.

Но когда они с Ридом вошли в дом и Рид зажег свет, Селина взяла его за руку, не давая подняться наверх.

– Ты действительно веришь, что я что-то почувствовала? – спросила она.

Минуту Рид серьезно разглядывал ее, а затем ответил:

– Рассудок убеждает меня, что этот инцидент – случайность. Но Док не глуп, и если верить ему, такое случалось и прежде. Я не могу пренебречь опытом Дока или случаем с Деброй Рэмси. Очевидно, ты можешь определить болезнь, – усталая улыбка приподняла угол его губ. – Ты действительно полезная жена для врача.

Селина понимала, что он хотел сделать ей комплимент. Но улыбнулась она с трудом, так как слово «полезная» вызвало кисловатый привкус у нее во рту. Она с раздражением отметила, что не хочет быть всего-навсего полезной женой. Впрочем, так оно и есть, напомнила она себе, глядя, как Рид поворачивается и поднимается в спальню. А сам он – всего лишь полезный муж. И брак их – только выгодная сделка. Ей следовало бы запомнить слова Гарриет: «Я знала, на что иду, когда согласилась стать его женой, и теперь не могу пожаловаться». И мне не следует жаловаться, решительно убеждала себя Селина. Ей надо удовлетвориться тем, что и она сама, и Рид только выигрывают в этом браке. Стоит начать желать чего-то большего, и надежда обернется разочарованием.

Несмотря на столь решительный разговор с собой, она еще испытывала уколы оскорбленного самолюбия позднее, когда присоединилась к Риду в постели. Он циник, он считает, что большинство людей себялюбивы и эгоцентричны, напомнила она себе. Но когда он обследовал маленького Сэмюэла, в его глазах светилось беспокойство. Под циничной оболочкой скрывается ранимый человек – в этом Селина была уверена. Точно так же она была уверена, что он никогда никому не позволит проникнуть под эту оболочку. Прекрати думать о нем, приказала она себе. Но едва Селина улеглась на спину и закрыла глаза, она ощутила прикосновение к плечу.

Рид приподнялся на локте и взглянул на нее.

– К твоим талантам относится умение снимать головную боль? – спросил он.

Селина понимала, что питает напрасную надежду, но мечтала услышать что-нибудь ласковое.

– Мне казалось, ты считаешь меня причиной головной боли, а не лекарством от нее.

Он не обиделся на это замечание.

– Знаю, жить со мной нелегко, – признал он, – но меня устраивает роль твоего мужа.

Рид сказал об этом только из вежливости, но, едва смысл этих слов дошел до его сознания, он понял, что говорит правду. «Я нуждаюсь только в физическом удовлетворении, которое может дать женщина», мысленно уточнил он.

Селина злилась на себя. Их брак осложнился не по его вине, а из-за нее. Именно она начала желать от Рида большего, чем он согласился дать, и это было несправедливо.

– Нет, жить с тобой ничуть не трудно, – ответила она.

Рид испытал облегчение. Этот брак был нужен ему, чтобы достичь своих целей, и только потому он радовался, что Селина еще не мечтает вышвырнуть его вон, уверял он себя. Однако он сожалел, что его жена выглядит так соблазнительно. Голова разболелась еще сильнее.

– Спасибо, – произнес он, осторожно укладываясь на подушку.

Выражение боли на его лице встревожило Селину. Она села и принялась массировать ему виски.

– Ты и вправду умеешь снимать боль, – произнес он, когда перестук в голове утих. Он прикрыл глаза и лениво провел рукой по ее бедру.

Массаж принес ему не только успокоение, но и стал своего рода стимулятором, решил Рид.

Селина пропустила его слова мимо ушей, когда тепло мужской ладони прожгло ее через ночную рубашку, пробуждая желание. Сосредоточив внимание на своих руках, она поняла, что голова у Рида перестала болеть. Уверенная, что Рид слишком устал, чтобы заниматься чем-либо еще, она сказала скорее себе, нежели ему:

– Похоже, нам пора спать.

Рид понимал, что она устала. Только один поцелуй, пообещал он себе.

– Спасибо, – произнес он, открывая глаза и притягивая ее к себе с легким поцелуем.