Монеты на твоей ладони

       Я остановился у обочины, под уцелевшими деревьями, и принялся настороженно изучать небо.

       ...Ощущение опускающегося на макушку тяжелого предмета, как и резкая темнота в глазах была знакома любому, кто прожил полжизни в неблагополучном районе.

       Очнулся я от того, что по щеке чувствительно хлестнула колючая ветка. И даже успел порадоваться, что наконец вернулся в суровую реальность с ее шиповником.

       Естественно, зря.

       В этой не-реальности над моей головой проплывало серое небо и редкие ветки. А грубую мешковину под спиной остро прочувствовал каждый квадратный обожженный сантиметр моей шкуры.

       Тряхнуло, потом еще раз. Я сдавленно охнул и попытался перевернуться на бок, тут же обнаружив, что правое запястье пристегнуто наручниками к перекладине чего-то вроде низких волокуш.

       Где-то рядом раздался резкий гортанный звук. Я замер. Там разговаривали.

       Волокуша остановилась, а у меня из-за спины вышел мужик средних лет в спецовке цвета "хаки", кепке военного образца и полицейской дубинкой на поясе. По крайней мере, это было похоже на дубинку - или ее продвинутый вариант, возможно, даже со встроенным шокером.

       Мужик обшарил меня профессионально-равнодушным взглядом, подергал наручники и, убедившись, что я не испарюсь в ближайшие десять минут, скрылся.

       Волокуша снова тронулась, а на мой запоздалое "Эй, вы кто?" никто не отозвался. Я вывернул шею, наткнувшись взглядом на корму бурой лошади, тащившей всю конструкцию, и уже знакомого мужика, шагавшего рядом. Еще один, помоложе, вел скотинку под уздцы.

       Я приподнялся на свободном локте и спросил уже погромче:

       - Куда вы меня везете? Я ничего не сделал, - и, подумав, прибавил: - И взять у меня нечего!

       Старший "хаки" обернулся, что-то невнятно буркнув, и выразительно положил руку на дубинку. Намек был ясен, еще яснее было, что из наручников мне не вылезти при всем желании, поэтому я притих, внимательно прислушиваясь к разговорам гуманоидных порождений моего бреда.

       Сначала казалось, что говорят на иностранном, но потом сквозь неразборчивое гортанное бормотание стали пробиваться знакомые слова. Все-таки это мой бред, как ни крути...

       - ... делать... Гфрррн... вот сам бы и сходил... тргрн...

       - ... Ррутгрн... небось по головке не погладят.

       - ...Нервный нашелся... ртартх...

       - Нервный не нервный... арртан... Пошаришь по болоту с мое, тогда и посмотрим, что запоешь. Или хочешь на место этого отброса? - ленивый кивок в мою сторону. - У него сегодня, - смешок, - богатая программа.

       - А куда его?

       - Хозяин будет заниматься. Лично. И я бы на его месте сейчас сильно жалел, что не поджарился и не утоп.

       Младший "хаки" протяжно присвистнул.

       - Так это тот самый?... Жмых Криворучка?

       - А то. Второй побег за год. Ну да все, добегался.

       Стоп. Какой побег? Какой криворучка? Какой еще хозяин?!

       - Эй, уважаемые! Я ниоткуда не сбегал! И зовут меня не Жмых!

       Старший "хаки" тяжело вздохнул, расчехляя дубинку. Одно неуловимое резкое движение - и сознание снова ушло, не попрощавшись.

Глава третья

       Мы не буки, мы не бяки,

       Мы ночные ахи-страхи,

       Мы летаем, кружимся,

       Нагоняем ужасы...

    Из детской песенки.

       Голова гудела, будто внутри били набат.

       Это ощущение уже начинает приедаться, правда.

       Я прижался щекой к ледяному полу и из такого положения начал оценивать обстановку - поднять себя над уровнем плинтуса не было никаких сил.

       Ну что, Алекс, ты дубина. Сокрушался, что нет бункеров и прочих казематов - получай. Все, как положено: затхлый воздух, зарешеченное окошко со спичечный коробок под самым потолком, отсыревшие стены в пятнах плесени, железная кровать в углу модели "шконки" и железная же дверь толщиной в два пальца...

       А теперь ищи выход, сколько влезет.

       О том, зачем меня сюда проволокли, я предпочитал не думать.

       Единственная информация, которой поделилось карликовое окошко, до которого я и мое покалеченное тело добирались без малого вечность, - условные "казематы" стоят возле все того же пепелища. Вспомнилась компьютерная игрушка, где игрока, забредшего за пределы уровня, вот так же вышвыривало в исходную точку.

       Я нервно хохотнул.

       Блокбастеры, компьютерные стрелялки - что еще мне здесь аукнется?...

       Путей наружу было не так уж много, и отпадали они один за другим. В окно я не пролез бы даже в шестилетнем возрасте, даже если опустить прутья. Дверь состояла из цельного листа металла, в котором не было ни замочной скважины, ни видимых петель.

       Может, стены... Я обошел комнату, осмотрев каждый угол и тщательно ощупав каждый не тронутый штукатуркой... по-видимому кирпич, хотя слеплен он был явно не из глины. На это ушло довольно много времени, но ничего полезного так и не нашлось. Сплошная и очень хорошо подогнанная кладка.

       Я припомнил все нестандартные способы бегства из наглухо закрытых камер, которые видел в кино, и с сожалением убедился, что шансы мизерные. У меня нет ни верных друзей снаружи, ни мертвого сокамерника внутри, ни денег на подкуп охранника. Но, даже если бы они были, не факт, что я смог бы до него докричаться через эту чертову дверь.