Монеты - свидетели прошлого

Затем - ганзейский Любек. Здесь Зою величают «дочерью византийского императора». После Любека - путешествие морем в Ревель. И наконец, Дерпт, где ее встречает посланный Иваном III боярин. Чем ближе к Москве, тем больше умная Зоя - на Руси ее будут звать Софьей - забывает свое католическое прошлое и ведет себя как истинная дочь православия. И вот ее возок въезжает в Москву, убеленную первым ноябрьским снегом. В Кремле ее благословляет митрополит, и, наконец, она видит своего мужа, того самого Ивана, от чьего грозного взгляда, как рассказывали, «женщины падают в обморок».

Сыграли новую свадьбу по-русски, и все вроде бы вошло в колею. Но Ивану III предстояло платить по политическим векселям. С Зоей-Софьей прибыл папский легат и потребовал той самой платы за принцессу, которой ждал папа - каких-либо уступок в пользу западной церкви в религиозной политике Москвы. Еще при въезде в Москву он пытался поднять латинский крест, но его принудили не делать этого. Легату устроили диспут с православным духовенством, и он потерпел поражение, был сокрушен «страстным говорением» русских духовных чинов. Через 11 недель он уехал ни с чем, увезя только богатые княжеские подарки.

Но неожиданно Ивана Фрязина, который мог ждать от князя только милостей за удачно выполненное деликатнейшее поручение, того самого Фрязина-Вольпе, который так долго работал монетчиком и проявил себя искусным дипломатом, постиг гнев самого Ивана III. В декабре 1472 года или в январе 1473 года его в оковах ссылают в Коломну, а дом его предают разграблению. Джан Баггиста дела Вольпе потерпел в Москве полный жизненный крах. В чем тут дело? Сохранился замечательный нумизматический памятник этих лет, связанный и с Иваном Фрязином, и с Зоей-Софьей Палеолог, и с Иваном Васильевичем - великим князем Московским и с его сыном от первого брака, объявленным наследником, Иваном Ивановичем «Молодым». Эта единственная в своем роде золотая монета, уникум, хранящийся в Эрмитаже, выбита от имени этих двух князей. Оба названы великими князьями. Так величать Ивана Ивановича стали только после 1471 года. Видимо, перед новым браком, чтобы успокоить противников этого союза, Иван III объявил своего сына от покойной великой княгини Марии Тверской официальным наследником. А золотой был отчеканен в честь и в память этого события, как подтверждение и прокламация княжеского указа. Так делали еще римские кесари, так делали арабские халифы - на монетах объявляли имя своего наследника, подтверждали и закрепляли его права.

Чеканить этот золотой было поручено Ивану Фрязину. Вот его знак на монете - маленькая буква i, незаметная, но увиденная нумизматами. Когда же он ее чеканил? Великим князем Ивана Ивановича стали называть только в 1471 году. А уже в январе 1472 года Иван Фрязин уехал в Рим. Вернулся он в Москву в ноябре того же года, а через несколько недель был сослан.

Наверное, золотая монета была отчеканена в 1471 году. В 1472 году после возвращения из Рима у Ивана-Вольпе не было времени, да и суета, связанная с женитьбой князя, вряд ли позволила бы ему сделать тонкие и сложные штемпеля и оборудовать приспособления для чеканки круглых, правильной формы золотых монет, которых раньше денежное дело на Руси не знало. К тому же после приезда Зои- Софьи, после того как ее только что объявили великой княгиней, как-то неудобно было подчеркивать, что наследником будет ее пасынок, а не ее будущий сын (который, кстати сказать, все-таки оказался наследником).

Но золотая монета - не только прокламация, не только подарок и награда. Она еще и «визитная карточка» князя. И это хорошо понимал Иван Фрязин. Действительно, не мог же он, Вольпе из Виченцы, приехать в Италию в качестве посла московского государя и показать там русские деньги, сделанные на проволоке. Он хорошо знал, что покажут ему в ответ - венецианские цехины с тонким изображением дожа, флорины с изящным цветком лилии…

Мы не знаем, в какой степени Вольпе участвовал в принятии правительством решения о чеканке золотой монеты типа дукатов с гименами двух великих князей Иванов, отца и сына. Но то обстоятельство, что именно Вольпе, уже втянутый в переговоры о браке князя с Зоей Палеолог, изготовил их, кажется нам не случайным. Вольпе отправился с тонкой дипломатической миссией в Рим, где предстояло не только высоко держать престиж Московского государства, но и уладить деликатное дело религиозного характера, связанное с желанием папы видеть Ивана III примкнувшим к унии церквей. Трудно поверить, что Вольпе не взял с собой хоть один золотой из той партии монет, которую совсем недавно он сам отчеканил. Ведь какие-то золотые деньги он должен был взять с собой, чтобы расплачиваться в пути.

Но какое касательство имеет этот золотой дукат Ивана III к высылке Ивана Фрязина-Вольпе из Москвы? К этому наказанию вела Другая линия событий, связанная с усилиями Ивана Фрязина на почве матримониальных предприятий его патрона - московского князя. Исполняя официальное поручение Москвы, он плел одновременно тонкую и сложную международную интригу.