Моника 2 часть

Рука Ноэля, худая и подрагивающая, забрала бокал, который тот уже поднес было ко рту; усталые и грустные глаза остановились на лице молодого человека, посуровевшего от ярости и гнева, хмурого, как ночь бури. Они были в угловой столовой, загруженной серебряными подносами, где Хуан, со спутанными волосами, в расстегнутой рубашке, с грубыми манерами моряка, был такой странной фигурой, такой грубой и несвоевременной, как тогда босым ребенком впервые ступал по этому помещению в костюме Ренато, его бесполезного подарка…

- Что с тобой, Хуан? Что произошло на самом деле? Уверяю тебя, это похоже на какой-то кошмар. Вчера вечером я везде искал тебя, и не встретив, решил, что ты уже уехал. Потом увидел этих охранников… Тебя предупредили, да? Она предупредила…?

- Не знаю, что вы имеете в виду. Меня предупредила «она», но не та из двух, о ком подумали вы. Они были бы очень довольны, если бы мне в голову или сердце угодила пуля, но не вышло по-ихнему… Мой час еще не настал… Как остальные говорят, что есть Провидение, что демон защищает Хуана Дьявола. Демон спас меня и позволил шагать вперед, топча все, что попадается на пути… Жить без жалости и осторожности… Подавлять и обижать, грабить и убивать, если нужно – убить…

- Сынок, состояние твоей души ужасное, как и отчаяние и жестокость Ренато. У меня такое впечатление, что он вдруг сошел с ума. Как можно за час так быстро измениться? Да какой час! За нескольких минут. Невозможно то, что официально известно, достаточным для…

- Что официально известно?

- Не думаю, что тебе нужно спрашивать. Твоя так называемая любовь к сеньорите Монике де Мольнар…

- Так называемая? Перед вами она призналась, подтвердила, что была моей любовницей…

- Ты не заставишь меня поверить в эту ерунду! Со мной можешь быть честен…

- Я абсолютно честен со всем миром, Ноэль. Я женюсь на Монике де Мольнар; я увезу ее на свой корабль… На борту женщина полезна, чтобы стирать одежду, готовить еду для ребят, чинить парус и мыть тарелки…

- Ты не можешь жениться на сеньорите Мольнар! Не можешь забрать ее на корабль! У нее есть дом в Сен-Пьере. Вот куда ты должен пойти, туда же немедленно пойду и я, чтобы…

- Зачем, Ноэль? – перебил Ренато, приблизившись к столу, где находились мужчины. – Закончите фразу…

- Ну… чтобы помочь им разместиться. Когда все делается так поспешно, как эта свадьба, то выходит плохо, а также есть куча деталей, которые нужно уладить, и я…

- Вы думаете, ваше присутствие может быть желанным для новобрачных? Нет, Ноэль, вы будете мешать самым грустным образом. Хуан и Моника женятся по любви. Разве нет?

- Естественно, – иронично бросил Хуан. – По любви… Любовь, которая преодолеет все препятствия, устранит все дистанции… Не беспокойтесь о Монике, Ноэль. Когда она станет моей женой, ей ничего не понадобится, абсолютно ничего…

- Не сомневаюсь, что ты позаботишься о жене. – выделил Ноэль, делая усилие.

- Также, как и Ренато о своей. Разве ты не держишь под замком жену, Ренато?

- Я не давал тебе права спрашивать то, что я делаю! – яростно отверг Ренато. – Ни входить в столовую моего дома… Ни пить коньяк из моих бутылок… Мерзавец!

- Ренато! О, Хуан! – встревожился Ноэль, видя, как дело меняет оборот.

- Не беспокойтесь, Ноэль, не пугайтесь, – успокоил Хуан с болезненным хладнокровием. – Его оскорбления отскакивают от меня. Я знаю, что он хозяин всего, а хозяина необходимо терпеть. Не зря же он приказал вооружиться сотне человек. Подробность, которая дает силу и цену указаниям… Великолепная подробность…

- Хватит! Я не буду терпеть…!

- Это я должен говорить хватит! Я не украду твой поднос, не буду пить твои проклятые напитки… Я жду часа свадьбы и уеду с женой, куда пожелаю. Этого ты требуешь, а я делаю… Ничего больше! – почти выплюнул Хуан с неконтролируемой свирепостью. И повернувшись спиной к сопернику, поспешно удалился.

- А, негодяй! – оскорбил Ренато взбешенно. – Почему уходишь? Почему не ответишь на мои оскорбления?

- Почему тебе нужно его провоцировать? Чего в конце концов ты хочешь? К чему такая внезапная и нелепая ненависть? Если хочешь, объясни спокойно, я здесь по своей доброй воле…

Ренато отвел взгляд от нотариуса, пробежал зал глазами и остановил взгляд на портрете в позолоченной рамке, где был изображен Франсиско Д`Отремон и долго его рассматривал. Высокомерный взгляд, волевой подбородок, статная фигура, трагически похожая на Хуана… И весь гнев, сотрясавший его, погас, задохнулся в горьком омуте, который накрыл его душу…

- Ренато… я не слышала, как ты зашел…

- Твои двери случайно открылись, мама, и я подумал, что в комнате никого нет…

- Да… Янина больна, и это естественно… Бедняжка заплатила за грехи другого… Я знаю, что Баутиста исчез из дома, не сказав ни слова. Я назначила его главным в конюшне, но он ушел, даже не попрощавшись с племянницей. Бедняжка из-за этого страдает. Я знаю, у тебя нет к ней симпатий из-за класса, которому она принадлежит, но она единственная благодарная и преданная служанка…

- Сверх всего преданная… – пробормотал Ренато с точной уверенностью.

- Что ты пытаешься сказать мне?