Моника 2 часть (ЛП)

- Не знаю, что и сказать, мой молодой друг. Донья София хотела, и в то же время не хотела задерживать «Люцифер». Она боролась с двумя чувствами. Хотела, чтобы мы помогли сеньоре де Мольнар, которая отчаянно упорствовала в освобождении дочери. С другой стороны, ваша мама не без оснований боится скандала, Ренато.

- А я никого не боюсь и скандала тоже!

- Такое поведение не похвальное. Мы живем среди людей, их мнение может оказаться решающим, а с вашим именем…

Он замолк, разглядывая лицо Ренато, суровое, напряженное, увлеченное жестокой борьбой с самим собой. Как потрясающе он изменился со времени свадьбы! Казался постаревшим лет на десять. Его выражение было одновременно болезненным и свирепым, а в словах звучала какая-то резкость, нетерпение, что-то режущее:

- Губернатор, я пришел просить справедливости.

- Сначала я повторю сказанное сеньоре де Мольнар. Есть справедливость законная и справедливость моральная. Не всегда можно сделать второе на первом. Законно я не имею никаких прав арестовывать Хуана Дьявола. Поэтому, с болью в душе, должен отказать в просьбе сеньоры де Мольнар. Я не могу арестовать Хуана за то, что законно женился и увез жену на корабле.

- Но можно вернуть в Сен-Пьер корабль, незаконно покинувший порт. Можно задержать человека, чья собственность заложена за заявленные и доказанные долги. Есть гора законных бумаг, где его можно обвинить за учиненную потасовку, непочтительность властям и ранение человека, который не вполне оправился.

- Этот человек получил компенсацию наличными. Кто-то заплатил за Хуана Дьявола, поручился за него, чтобы вытащить на свободу. Вы можете проверить архивы порта, и этот кто-то…

- Этот кто-то – я. Губернатор, скажу безо всяких экивоков. Я пришел поставить все на свои места. Я поручился за него и пришел вернуть поручительство, требую немедленно привести это в действие.

- Чтобы приговорить заочно в его отсутствие? Это невероятно, и осмелюсь даже сказать, бесчеловечно. Подпишите заявление, что берете на себя ответственность.

- Я подпишу заявление, приму всю ответственность. Можете сообщить островам. Отнесите на мой счет все необходимое расследование.

- Если вы решились на такое дело, то сведения есть. «Люцифер» поставил якорь на острове Саба. Затем побывал в Бастере, Сент-Кристофере. Прошел Антигуа и проследовал вчера на юг. По очевидным причинам, их непросто остановить в Гваделупе, в Мари Галант, но можно сообщить властям Доминики, Гренады, Сент-Винсент и Тобаго. Вряд ли они продержаться долго без провизии. И если настаиваете…

- Сделайте это, губернатор, сделайте!

Следуя единственному направлению на юг, на полных парусах, наклоняясь направо, «Люцифер» мягко резал голубые Карибские воды.

До самого вечера у штурвала стоял Хуан Дьявол. Горы Гваделупе остались позади, как и широкий залив Мари Галант. Другой остров вырисовывался в небе высокой линией гор, над которым развевался британский флаг.

- Моника, посмотри туда. Что ты видишь?

- Земля! Другой остров!

- Самый красивый из всех. Хочешь взять штурвал «Люцифера» до самого острова? Возьми. Не упускай из виду паруса. Держи курс. Немного направо. Хорошо. Теперь мы уже вертикально выпрямились. Завтра бросим якорь в Бухте Принца Руперта, и ты сама отдашь приказ бросить якорь.

Моника прищурила веки, ее белые руки задрожали на штурвале, и Хуан странно улыбнулся:

- Что с тобой? Думаешь, оставила позади Гваделупе и Мари Галант, и не вернулась повидать своего доктора Фабера?

- Я ни о чем не думаю.

- Ну тогда думай, о чем хочешь. Я не хочу возвращаться и видеть его. Мне он глубоко неприятен. Естественно, ты не разделяешь мои чувства.

- Он спас мне жизнь. И мне трудно забыть, потому что я не поблагодарила его.

- Ты вольна чувствовать благодарность, какую только пожелаешь, но я бы на твоем месте не чувствовал себя так. В конце концов, он сделал только хуже.

- Хуан, вы несправедливы.

- Возможно несправедлив, но мной движет чутье, а этот доктор Фабер… По его вине я принял окончательное решение. Мы не будем бросать якорь на французской земле! – Резко бросил Хуан и позвал: – Сегундо, командуй кораблем.

Он удалился с мрачным видом, и Моника удрученными глазами проследовала за ним, выпустив из рук штурвал, когда молодцеватая фигура Сегундо Дуэлоса приблизилась к ней торопливым шагом:

- Вам нехорошо, хозяйка? Что с вами? Вы погрустнели, а ведь так радовались последние дни.

- Да, Сегундо, но бывают такие пространства, которые приближаясь, наносят людям вред.

Сегундо посмотрел по сторонам, затем на высокую и крепкую фигуру, которая прошла по палубе и остановилась у самого носа, напротив мачты со скрещенными руками, и пояснил наудачу:

- Капитан побаивается спускаться на французскую землю, и это понятно. Будь я на его месте, я бы тоже боялся потерять корабль. Простите, я хотел сказать, что он боится потерять его, но не пытается идти против вашей воли. О, простите меня!

Он сжал губы, избегая взволнованного и проникновенного взгляда Моника. С горячим желание узнать она приблизилась:

- Сегундо, это вы сообщили, что нужно уходить из Мари Галант?