Моника (ЛП)

- Какое значение имеют для вас законы Франции? – опровергла Айме с мягкой настойчивостью. – К тому же я не прошу вас делать что-то, совсем не прошу, лишь услугу. Хочу, чтобы вы лично вручили эту бумагу. Там всего несколько строчек, чтобы поддержать дух. Какой-то клочок бумаги. Если у вас есть карандаш…

- Да, вот. Но... – колебался офицер.

- Дайте на секунду. Несколько строк. Всего несколько строк, которые дадут ему силу, и он воспрянет духом. Я совершенно уверена, как только он прочитает их… – она вырвала карандаш из рук офицера, быстро написала несколько коротких строк, сложила пополам бумагу; с легкой боязнью нежно сжимала руку, которая отказывалась брать записку, умоляя: – Я знаю, вы найдете способ, чтобы Хуан прочел это раньше, чем начнет давать показания. Знаю, вы сделаете то, о чем я попросила вас.

- Если вы так настойчивы. Но правда в том, что я, я… – запинался смущенный офицер.

- Вы навсегда получите мою благодарность, – намекнула Айме. – Навсегда и всюду я ваша подруга. Подруга во всем. Поверьте, офицер. Ваше имя…?

- Чарльз, Чарльз Бриттон, к вашим услугам. Но… – Он задержался на секунду и с оживленным интересом спросил: – А вы, сеньорита? Могу ли я узнать ваше имя, чтобы запомнить его?

- Скоро узнаете. Доверюсь вашему благородству и вашему слову, которое может стоить мне жизни. Запомните меня как женщину, которая жертвует собой ради Хуана Дьявола!

15.

- У вас есть доказательства в свою защиту, обвиняемый? – спросил председатель суда.

- Ваше Превосходительство в самом деле желает, чтобы я защищался? – притворился угодливым Хуан, не теряя иронии.

- В третий раз обращаю внимание обвиняемого на дерзость ваших ответов. Ограничьтесь возможностью, которую я дал вам. Вам есть, что добавить в свою защиту относительно обвинений последнего свидетеля? Вы отрицаете неопровержимые доказательства почти дюжины поездок, перевозки продуктов, приобретенных незаконным путем, украденного товара?

- Я не крал! Думаю, у нас различные представления о слове кража, Ваше Превосходительство.

- А также различные представления о правилах перевозок? В распоряжении сеньоров судей более двенадцати пунктов, подтверждающих заявление последнего свидетеля. Можете проверить. Ром, какао, табак, хлопок, пряности – все это продукты грабежа мелких собственников Юга Гваделупе, перевезены и проданы вами торговцам Сен-Пьера и Фор-де-Франс по цене, которая наносит ущерб рынку.

- Признаю эти грузы, признаю, что был посредником у мелких собственников Юга Гваделупе, разоренных системой кредитов, поддерживаемой ростовщиками, которых терпит Государство Гваделупе в городах Пети-Бур, Гуайав и Капестер. Эти продукты были изъяты из усадеб, которые люди орошали своим потом и кровью.

- Вы пытаетесь оправдать воровство? – почти взвизгнул председатель, звоня в колокольчик, чтобы прекратить шепот, вызванный словами Хуана.

- Ни в коем случае, Ваше Превосходительство. Что касается обвинений на суде, то ворами являются мелкие торговцы, которые приобрели свой товар после запрета, который полностью их разорил. Для меня кража была тогда, когда купили урожай за четверть стоимости и подписали цифрами в три раза больше денег в долг. Думаю, это было настоящим воровством, благоприятным для дельцов-богачей Пети-Бур, Гуайав и Капестер по минимальным ценам, со сверхприбылью. Осталось последнее обвинение. Какое последнее обвинение? Похищение Колибри?

- Пока еще рано слушать обвинения о похищении мальчика. Необходимо отметить в протоколе, что вы признаете, что привозили товар из Гваделупе, продавали на Мартинике за спиной портовых властей. Ваше заявление принято во внимание, его можно взять в расчет как моральное опровержение обвинения, если этого захотят господа присяжные. В таком случае это доказывает второе обвинение.

- Осталось доказать остальные, если они такие же. Да, сеньоры судьи, да, сеньоры присяжные, я помог вырвать из когтей угнетателей малую часть несчастных крестьян Гваделупе, обманутых богатенькими, чьи животы разжирели ценой несчастья и боли остальных. Я помогал грабить богатые грузы, вырванные у нищих, неграмотных и беззащитных несчастных. Без разрешения я провозил пассажиров, облегчал бегство работников-рабов, нанятых по нечеловеческому договору. В большинстве случаев я облегчил вес трофеев сытых мира сего, надеясь, что достаточно украл, чтобы не было греха. Я провозил контрабандой товар через Таможни, где знаю много продажных служащих, которые помогали беспрепятственно проходить их.

- Хватит, хватит! Вы сошли с ума? – яростно тряс колокольчиком председатель, чтобы успокоить все возрастающий ропот.

- Я говорю правду, – невозмутимо продолжал Хуан. – И что касается похищения Колибри… Где он? Почему его не привели? Я не хочу говорить один, лично дам ему слово, и оставлю Богу судить тех, кого называют родственниками, из чьих лап я вырвал его. Я прошу, требую присутствия Колибри.

- Я сказал хватит, обвиняемый! Свидетели пойдут в установленном порядке. Помощник, приведите следующего свидетеля!