Монография полковника

Гаррет, как мне показалось, с облегчением кивнул. Я вспомнила, что нахожусь здесь только благодаря смерти его матери. Очевидно, между сыном и матерью были сложные отношения, хотя, на тот момент, я и предположить не могла насколько. С какими бы проблемами не приходилось сталкиваться людям, разногласия с родителями, безусловно, накладывают отпечаток на дальнейшую жизнь.

– Да, конечно. Я полагаю, вам не терпится приступить к работе.

– Именно, – сказала я. – Коллекция вашей матери всегда представляла для нашего хранилища огромный интерес, и я бы очень хотела увидеть ее своими глазами.

– Надеюсь, комната окажется удобной. В любом случае, если что-то вам покажется неудовлетворительным – проинструктируйте Кирано.

– Благодарю, – ответила я. Сервитор начал подниматься на верхние этажи дома.

Я последовала за Кирано наверх. На лестничной площадке я обернулась, чтобы задать последний вопрос.

Но Гаррет Грейлок уже ушел.

Кирано повел меня в мою комнату по коридорам, обшитым деревянными панелями и устланным потертыми, запятнанными коврами. Мысль о сервиторе с именем все еще казалась мне странной, но я была слишком поражена общей атмосферой запустения, которую я наблюдала в поместье Грейлок, чтобы полностью осознать, насколько это было неправильно.

Мы миновали широкие двери, блестевшие ярко-красным лаком.

– Это библиотека полковника? – спросила я.

Кирано кивнул, но ничего не ответил. Интересно, а мог ли он вообще говорить?

Пройдя немного дальше по коридору, мы добрались до отведенной мне комнаты, и я была рада закрыть за собой дверь и избавиться от безмолвного сервитора. В комнате действительно было все необходимое и это было гораздо больше того, на что я рассчитывала. Я не стану тратить время на ее описание. Скажу только, что у всей мебели был затхлый запах, характерный для вещей, долгое время хранившихся в подвале. Белые простыни, сложенные на потертом шезлонге под треснувшим окном, выходившем на океан, только усиливали это впечатление.

Устроившись в своей комнате и потратив немного времени, чтобы освежиться после путешествия, я села за старинный письменный стол, чтобы более плотно познакомиться с историей полковника с помощью досье, на котором не смогла сосредоточиться по дороге сюда.

Полковник Елена Грейлок командовала гвардейцами в течение семидесяти лет, заслужив почти все боевые почести, которые только можно было получить, и заработав восхищение как своими военными успехами, так и интеллектуальными достижениями. Кроме того, параллельно со службой в Астра Милитарум, она проявила себя в качестве плодовитого писателя, из – под пера которого вышли многочисленные трактаты о полковой тактике и методах руководства, и сейчас обязательные к прочтению в йервонсткой Схола Прогениум.

Также она стала чем-то вроде коллекционера, привезя огромное количество редких текстов из своих многочисленных победоносных кампаний и заполнив ими библиотеку поместья Грейлок.

Казалось, ее звезда взошла на самый верх, ей прочили звание Лорда-генерала Милитанта или, как шептались некоторые, даже Лорда-командующего сектором.

Затем Архивраг начал контратаку, которую в высшем командовании мало кто решается открыто обсуждать. О ней стараются даже не упоминать. Те события ныне известны как Рассвет Темных Солнц – ночь, когда звезды погасли, и связь между полками Астра Милитарум была потеряна впервые со времен Великого Предательства.

Говорят, более тридцати шести миллионов имперских гвардейцев погибли в этой катастрофе. Официально подтвержденные цифры отсутствуют, а отчетов о тех событиях почти нет из-за малого количества выживших.⁵

Полковник Грейлок со своими солдатами была вынуждена с боями отступать. В течение почти трех лет им приходилось вести изнурительную партизанскую войну и выживать несмотря ни на что.

Ее полк, изначально насчитывавший пятнадцать тысяч человек, наконец вернулся в имперское пространство в количестве всего двух сотен душ. За свою достойную службу полковник Грейлок была награждена орденом Хонорифика Империалис, хотя, как уже отмечалось ранее, я не смогла найти никаких ссылок на конкретные обстоятельства, связанные с действиями, которые привели к этой награде. Полковник была уволена со всеми почестями и удалилась в свое поместье на Йервонте, где ей и предстояло прожить затворницей последние пятнадцать лет своей жизни, лишь изредка появляясь для участия в полковых мероприятиях и скромных благотворительных приемах.

Я сверилась с хронометром и увидела, что с момента моего прибытия прошло девяносто минут.

Собрав бумаги, разложенные на столе, и вернув каждый документ и отчет на свое место в папках, я со стоном поднялась, чувствуя, как болезненно ноет спина. Хирург достаточно часто говорил мне, что слишком долгое сидение за столом вредно для меня – профессиональный риск любого архивариуса – поэтому я приступила к серии растяжек.