Монолит

Створки ворот дрогнули и начали сходиться, угрожая оставить нас внутри, но водитель добавил газу и, высекая искры бронированными боками, БТР вырвался наружу.

Виктор повернулся и протянул мне руку. Чуть поколебавшись, я ответил на рукопожатие. В тесной кабине для этого даже не пришлось вставать.

— Ну, здравствуй, Кирилл. Как говорится, сколько лет, сколько зим.

Глава 6. Муки творчества

Ехать по Зоне было не просто непривычно, сказать по правде, было страшно. Обыкновение тщательно проверять дорогу впереди укоренилось во мне очень прочно, и я чувствовал почти физическую боль оттого, что мы двигались слишком быстро. На самом деле бронемашина еле ехала, продираясь сквозь обильно растущие на дороге кустарники. Стрелка спидометра едва дотягивала до отметки 25 км\ч, но для Зоны это был абсолютный рекорд. В нескольких километрах от города нас ждала ещё одна бронемашина.

На БТР по Зоне ездили только военные сталкеры и учёные чаще всего для того, чтобы вытащить своих же попавших в беду коллег. Иногда у них это получалось, но зачастую пропадала и спасательная группа. Обычным сталкерам по Зоне ездить было опасно и почти невозможно: слишком часто здесь происходили природные аномалии и менялась местность. Но даже если находились самоубийцы, готовые сеть за руль и просчитавшие относительно безопасный маршрут, возникала масса других проблем. Самая безобидная из них — провести машину через армейские кордоны. Хорошо, если при некотором везении в Зоне нашлась бы исправная техника. Но как обеспечить ее топливом и запчастями, не говоря уже о том, что такой способ передвижения привлекал совершенно излишнее внимание?

Полковнику Громову, похоже, было плевать как на армейские посты, так и на аномалии на неизведанном маршруте. На мой вопрос о том, как они собираются проверять дорогу, Виктор только хохотнул.

— Покажи Кириллу наши игрушки, — с улыбкой обратился он к водителю, большую часть лица которого скрывал виртуальный шлем.

Это был профессор Александр Солодов, пожилой совершенно лысый мужчина с желтоватой нездоровой кожей. Не отвлекаясь от вождения, учёный махнул рукой на пустующее кресло рядом с собой, где на спинке висел ещё один шлем.

— Пусть наденет. Просто посмотрит, управление всё равно заблокировано.

— Саша построил эти машины, — с уважением добавил Виктор.

В шлеме знакомая до мелочей Зона преобразилась до неузнаваемости: разноцветными пятнами разлились аномалии. Вон сиреневая «электра», ещё тусклая, незрелая, вдалеке на пригорке пульсирует алым цветом давно изученная «мясорубка». Она не сдвигалась с места уже лет пять, её даже обнесли небольшим заборчиком с выразительными ярко-красными черепами на гнилых досках. А на самом горизонте мерцал зеленым цветом «трамплин»…

Я перекатывал в руках гайки и думал о том, сколько жизней эта установка могла бы спасти, сколько денег можно было бы с ней заработать. И всё-таки мне было неспокойно. Изначально с полковником я встречаться не планировал, думал включить «хамелеон» и уйти, но не вышло. В жизни редко получается поступить так, как хочется.

— Виктор, нам надо поговорить.

Он кивнул.

— Сейчас сделаем привал.

Мы остановились в районе Затона, тихом месте, неподалёку от заброшенного порта, у рощи соснодубов. По форме эти деревья напоминали сосны, только вместо колючих иголок во все стороны топорщились дубовые листья. Я сорвал один из них, потёр пальцами восковую поверхность, и сразу по-новогоднему запахло елкой. В Зоне почти все растения отличались от тех, что росли в обычном мире. Одно время где-то здесь даже работала группа ксеноботаников, но потом она сгинула без следа.

***

Четвёрка военных оперативно разбила лагерь, но без палаток. Значит, мы не собирались здесь задерживаться. Двое сталкеров с автоматами наперевес зорко оглядывали окрестности. Еще двое разожгли костёр и поставили складные стулья. Виктор и Ирина отошли в сторону и о чём-то оживлённо говорили, до меня доносились только обрывки фраз. Я хотел поучаствовать в беседе, но один из военных перегородил мне путь:

— Полковник поговорит с вами позже.

Вот так мне сразу дали понять, что я нахожусь в положении, в лучшем случае, вынужденного проводника, в худшем — пленника.

Из соседнего БТР выбрались два сталкера. Их потрёпанные комбинезоны заметно выделялись на фоне других в новенькой армейской броне. Закадычные друзья Борис и Ярослав жили в Зоне больше пяти лет, что уже говорило о многом. Ярославу было лет двадцать пять. Внешность его больше подходила актёру или эстрадному певцу: симпатичное лицо, яркие голубые глаза. Его называли Красавчиком или Весельчаком. Второе прозвище он еще терпел, но на Красавчика обижался. Любая ссора с Яриком вполне могла кончиться плачевно, так как, несмотря на миловидную внешность, человеком он был вспыльчивым и нетерпеливым. Наверное, поэтому мы как-то не сдружились. Борис был напротив флегматик, вечно хмурый, с абсолютно лысой головой. Лицо его было вечно покрыто недельной щетиной. Мы сдержанно поздоровались.

— Значит, это за тобой полковник в Свободный ездил? — протянул Ярик.