Монолит

Канализационные туннели Припяти носили дурную славу обиталища снорков и контролёров, более-менее я знал только первые уровни туннелей, доводилось как-то пережидать выбросы и прятаться от Монолитовцев. Первые уровни были относительно безопасны, если идти большой группой и с хорошим освещением. Но глубже соваться не стоило. Под первым уровнем канализации на многие десятки метров вниз простирались катакомбы: заброшенные военные убежища, какие-то коммуникации, — не самое приятное место, даже когда Припять была просто образцовым советским городом. Что творилось там сейчас, оставалось только гадать. Если бы была возможность просто переждать выброс и вернуться на поверхность, я бы так и сделал, но бетонная плита надёжно отрезала нам обратный путь. Ночь прошла беспокойно, выброс стих часа через два и местные твари, затихшие до времени вступили в свои права. Трижды в единственном туннеле, что вёл к нашим палаткам, появлялись едва заметные тени, похожие на сгустки мрака с яркими, словно светящимися глазами. Несколько очередей из автомата и они отступали вглубь туннелей, издавая утробное шипение. Утром сборы не заняли много времени, наскоро распределив самое необходимое по четырём рюкзакам, мы отправились в путь. Палатки и большую часть вещей пришлось просто бросить. Ещё сутки назад в экспедицию выдвигались двенадцать человек, с уходом Ярика нас осталось шестеро.

Коридоры были слишком узкие и мы шли цепью, я — впереди, проверяя дорогу сканером движения и для верности гайками. Ирина, бледная как смерть, шла, опершись на плечо профессора. Замыкал Виктор, из вещей он взял только большой и на вид тяжёлый кейс с кодовым замком, тот самый, котрый я советовал бросить ещё когда мы выбирались из покореженного БТР. Полковник часто оглядывался и подсвечивал туннель мощным светодиодным фонарём, несколько раз яркий свет отгонял химер, пристроившихся нам на хвост. К счастью в открытую твари напасть не решались, это только кровососы и снорки кидаются на всех без разбора. Остальные создания зоны гораздо умнее: тот же контролёр никогда не попытается напасть на группу больше трёх человек, просто не сумеет взять всех по контроль.

— Виктор, у тебя есть мысли почему на нас напали? — спросил я наконец-то, что меня беспокоило ещё со вчерашнего дня.

— У меня есть только одно разумное объяснение, Михаил пытается нас перехватить…

Полковник в очередной раз резко обернулся, но конус света выхватил только стены. Из темноты туннеля в полковника полетела бочка, и по стенам разнеслось эхо демонического хохота, бюрер, похоже. Писатель затравленно втянул голову в плечи.

— Не знал что у него такие связи, — протянул я вглядываясь в тусклом свете фонарика в карту. Карта была хорошая, подробная, но всего лишь копия по планам канализации советских времён, значит верить её можно было только наполовину.

Полковник поправил лямку, лицо у него покрылось бисеринками пота. Видимо чемодан действительно был тяжёлый.

— Я тоже не знал. Далеко ещё до выхода? А то местное гостеприимство начинает доставать, — мрачно заметил Виктор и для острастки дал короткую очередь. От отражённого от стен грохота противно запищало в ушах.

— Осторожней! Так оглохнуть можно! Судя по карте осталось чуть-чуть, сейчас мост через ирригационный акведук будет и можно выбраться в районе бывшей станции по очистке воды.

Карта не соврала. Ржавая дверь с едва различимой от времени надписью «Водоканал» невесть как ещё державшаяся на петлях, натужно скрипнула петлями и мы вышли в просторный зал. Впереди в бетонном ложе текла подземная река с перекинутым через неё железным мостиком на бетонных опорах, на остатках перил кое-где ещё угадывались следы зелёной краски. Сразу за мостом ржавые скобы вели к служебному люку, а ещё на мосту стоял Ярослав и махал нам рукой.

— Ну, вот недалеко он и ушёл, — заметил Виктор, подставляя плечо Ирине.

— Держись, капитан, мы почти добрались.

Профессор откашлялся. Видимо, помощь раненой девушке давалась ему тяжело.

— Эй Ярослав, ты всё-таки передумал идти один, — спросил профессор ступая на мост.

Что-то мне очень не нравилось в происходящем. Может быть, что-то не так было в позе Ярослава, в безвольно опущенной голове. Может то, что Ярик до сих пор не проронил ни слова, а только равномерно махал рукой. А ещё не мне нравился приторно-сладкий запах этого места. Я вышел на мост и посветил Ярику в лицо. Мёртвое, белое, как мел, с пустыми белками закатившихся глаз и вываленным распухшим языком.

То, что раньше было телом сталкера по имени Ярослав вздулось уродливым пузырём, затрещали рёбра, выпуская оживший кошмар любого любителя японской мультипликации: длинные розовые трепещущие щупальца, усыпанные венчиками присосок и крючков.

— Назад! — закричал я выхватывая автомат.