Монолог о браке

НЕПТУН (стонет). И у меня – тоже! (Почти ры­дает.) Правда, нюанс: сначала мы жили в комнате вместе с тещей, которая десятого фаршем отрави­лась… Как нам было хорошо! Как мы ждали с Улитой, когда теща заснет! С тех пор для меня храп, как музы­ка… как популярная песня. Сон тещи, где ты? (Выти­рает глаза салфеткой.)

ОН. Перестань сейчас же! Он все испортит… Мы повторим еще раз.

НЕПТУН. Да, да – на бис! И простите меня…

НЕПТУН и ГЕНЫЧ уходят.

ОН. Ау! Леночка! Мы пришли в нашу первую комнату. Смертельный номер!

ОНА (почти кричит). Перестань шутить! Я не могу больше над этим смеяться! Я же люблю тебя! Я же люблю тебя! Я же люблю тебя! Я же люблю тебя!

Часть вторая

Выходят НЕПТУН и ОН.

ОН (в зал). Это значит – прошло больше года. Я закончил университет, я начал работать в НИИ. Нептуша, пора вспомнить про первый год моей работы.

НЕПТУН. Обижаешь. Я, конечно, уважаю ин­теллигентные занятия: я вон сам в фотографии работаю, я, если хочешь знать, когда без очереди куда лезу – всегда кричу для интеллигентности «Атас! В министерство опаздываю». Я вон фильм «Тени за­бытых предков» по телевизору до конца досмот­рел. Но сегодня суббота, день отдыха. (С негодова­нием.) И если ты хочешь в мой выходной день по­вспоминать про свои протоны-электроны…

ОН. А что ты кричишь?

НЕПТУН. А сам закрой коробочку! Я к тебе при­шел прямиком из детства или ты ко мне? Чем гостя из детства занимаешь? Где домино? Где футбол? Где теле­визионная игра «А ну-ка, парни!»? А теперь про работу решил наладить?

ОН. Нептуша!

НЕПТУН. Обиделся я! (Молчание.)

ОН. Нептуша, а Нептуша… А у нас мюзикл зато ско­ро будет…

НЕПТУН. Чего?

ОН. Мюзикл! Это значит: когда все весело! Поем напрополую и при этом трезвые и не психи. Вообще, мюзикл – это выход. Вот, допустим, я тебе оскорбление говорю. Обидно. А вот если я спою его тебе? (По­ет.) «Дурак». Вроде даже приятно, так? Мюзикл, Неп­туша, это – хорошо.

НЕПТУН. Мюзикл, Дима!

ОН. Мюзикл, Федя!

НЕПТУН. Мюзикл, Дима, – это хорошо! (Целу­ются.) (Рукопожатие.)

ОН. Ау! Мы живем уже год в нашей комнате… И у нас еще рай!.. (Обращаясь к ней.) Заинькин… (В зал.) Заинькин – это ее тогдашнее прозвище.

ОНА. Да, Барбарисин.

ОН (в зал). Барбарисин – это я. Почему «Барба­рисин» – уже не помню, так сложилось.

ОНА (нежно). Барбарисин!

ОН (тоже нежно). Да, Кысин… (В зал.) Кысин – это второе ее прозвище. (Ей.) Да, Кысин-Заинькин.

ОНА (в высшей степени нежно). Поцелуй меня, Барбарисин. (Он целует ее, томно.) Нет, ты сделал это формально. (Снова целует.) Ты очень сильно скучал без меня сегодня, Барбарисин?

ОН (восторженно). Я очень сильно скучал без те­бя, Кысин-Заинькин!

НЕПТУН (элегически). То же! Все то же! И меня моя звала ласково Котик.. Леночка… Заинька… Только когда расстраивалась – называла «змей вонючий».

Стук часов. Время.

ОН (ей). Мы будем жить согласно идеям Руссо. Де­ло в том, что великий просветитель проповедовал полное равенство. Отсюда вытекает: кто должен сего­дня чистить картошку, если вчера ее чистила ты? Я… Я должен чистить картошку, Заинькин.

ОНА (чуть менее любовно). Знаешь, не надо… Потому что после твоей чистки совсем не остается кар­тошки.

ОН. Тогда я буду мыть посуду согласно идеям Рус­со.

ОНА (еще менее любовно). Это, конечно, похваль­но, но после твоего мытья остаются почему-то жир­ные пятна…

ЕЕ МАТЬ (входя). Ты не заметила, что тебе все приходится делать самой? (Берет ее руки.) Ох какие у тебя стали руки… (Молчание.) Вот так уничтожаются люди.

ОН. Это она сказала себе самой.

ЕЕ МАТЬ (ему). А Вадим, конечно, все учится. Мо­лодец! Говорят, вашу статью напечатали в журнале… А почему бы вам, Вадим, среди ваших научных дости­жений не помочь жене вымыть посуду?

ОНА. Мама…

ЕЕ МАТЬ. Может, и Лена тогда в науке продви­нется.

ОН. Во-первых, я помогаю Лене: я покупаю продукты, хожу в прачечную…

ОНА. Прекратим этот разговор… Мама, идемте обедать!

ОН. Я с ужасом смотрел, как ее мать поглощает обед. Не потому, что мне было жалко. А потому, что знал – завтра ей придется опять готовить и она будет опять сердиться!

ОН. В конце концов, можно обедать в столовой.

ЕЕ МАТЬ. В столовой можно только отравиться и попасть в больницу.

ОН. Не знаю, я, например, раньше всегда…

ЕЕ МАТЬ. То, что делаете вы, пусть беспокоит ваших родителей.

ОНА. Мама…

ЕЕ МАТЬ. Настоящий мужчина теперь…

ОНА. Мама!..

ОН. Почему-то я всегда мечтал узнать, что это та­кое – настоящий мужчина.

ЕЕ МАТЬ. С удовольствием выполню просьбу Ва­дима. Настоящий мужчина должен быть, во-первых, сильным и великодушным.

ОН (в зал). То есть молчать, когда тебя кроют по­следними словами.