Монология

Он улыбнулся. Кофе медленно остывал.

Женька выудил из пачки ещё одну сигарету и прикурил. Ромка пока встал и прошёл в ванную. Носки за время общения полностью высохли, а ботинки всё же немного отдавали влагой. Ну это уже не так важно.

Мальчишки вместе допили кофе, потом Женька пошел в комнату отыскивать теплый шерстяной свитер, а Ромка в прихожей снял тапочки гостеприимного друга и надевал носки, потом принялся за подсохшую обувь и огорченно вспомнил, что на ботинках нет шнурков.

— Ромка, ты только не обижайся, — сказал Женька, уже в свитере и причесанный. Он разглядывал ромкины ботинки. — Только я не могу тебе дать запасные шнурки.

Ромка махнул рукой.

— Дело не в том, что их у меня нет. — пояснил Женька. — Может быть я что-нибудь и нашел бы, но тут… немного другое. Если шнурки с твоих ботинок пропали, это что-то да значит. Мы пока с тобой не будем трогать эту тему, чтобы не перепутать все логические и алогические цепочки связей.

— У меня в голову стукнуло. — ответил Ромка.

— Чего ты сказал? — Женька ничего не понял.

— Коньяк, говорю, — засмеялся Ромка. — В голову стукнул.

— А, — усмехнулся Женька. — У меня тоже есть немного…

И они собрались и вышли из квартиры. Лифт довольно быстро вернул их на землю, открыл створки в темноту первого этажа, где в сумраке дремали почтовые ящики и пахло свежей газетной бумагой.

На улице уже ощутимо потеплело по сравнению с утренним морозцем. Ромка сошел по ступенькам подъездного крыльца, пока Женька возился с подъездным замком. Он окинул взглядом гадкую пресловутую лужу, которая наверняка от стаявшего за эти часы снега, стала ещё шире.

— Ну что? — подлетел сияющий Женька.

Ромка пожал плечами и уставился на него в ожидании дальнейшего объяснения про высшую силу, какую-то «врачебную помощь» и разбирательства.

— А, ты ждешь, что мы начнем сейчас наше волшебство! — дурачась воскликнул Женька. — Ну начнем давай. — потом посерьезнел. — Не смешно так-то это, наоборот сейчас сосредоточиться надо бы. Ну что же, рассказывай сейчас в мельчайших подробностях, всё что с тобой происходило, только в обратном порядке. — Он обошел Ромку. — Значит, как там всё было, до того как ты попал ко мне, лужа?

— Последнее, что досадило капитально, — начал размышлять Ромка. — Это то, что дверь оказалась закрыта, и я долго ждал с промокшими ногами, когда попаду внутрь.

Женька молчал, нахмурившись.

— Что? — не выдержал Ромка.

— Да то. Придется… — отозвался друг. — Придется снова мочить ноги.

Ромка ошалело смотрел на Женьку. Но тот, кажется, не шутил.

— Как это так?

— Шагай…

— Как… куда? — всё ещё не понимал Ромка.

— В лужу. — коротко велел тот.

Ромка оглянулся на место утреннего бедствия промокшей обуви.

— Шагай, шагай. — Женька и в самом деле не шутил, и сейчас тон его был убедителен донельзя.

Он даже слегка подтолкнул Ромку в сторону лужи и замер. Ромка неуверенно сделал шаг к водяной глади, совсем запутываясь и немного разочаровываясь. Он шагнул, крошки льда закачались на серой воде, и тут же холод проник внутрь ботинок. Ромка согнулся и пискнул от резкого контраста.

Друг скорчив жалостливую мину заторопил.

— Ух, как!.. Да достаточно уже, давай обратно. Он дождался, пока Ромка кряхтя выбрался на сухой бордюр. — А теперь вернись к подъезду, встань точно так же как ты там и был сегодня утром и рассказывай.

Ромка поднялся по ступенькам, оставляя мокрые следы, из ботинок все ещё лила вода. Мокрая замша потемнела и из темно-коричневой стала почти черной.

— Я стоял вот так. — Ромка замер около кирпичной стены, а потом обнаружил, что на автомате уставился на обрывки объявлений, которые читал утром. Прошелся взглядом по стене около двери, снова увидел надписи, сделанные мелом и обломками кирпича. Начал рассказывать. — Я стоял вот так, достал из кейса сотовый телефон. — Женька внимательно слушал. Ромка и в самом деле сейчас щелкнул застежкой кейса, достал мобильник. — Сначала несколько раз позвонил тебе, но было занято. И я не знал, как убить время, что поделать, начал рассматривать эту стену, прочитал надписи, потом разглядывал старые объявления, где кто-то хотел купить, или снять квартиру в этом доме. Ну а потом вышла женщина и я…

— Значит как раз до этого была лужа?

— Да. — кивнул Ромка. — До того, как подняться на крыльцо, я промочил ноги. Вот в том месте, — указал он на мысок асфальта, тающий в подступающей воде. И следуя жесту Женьки пошел туда.

— Теперь, — начал говорить Женька. — Очень важно перейти на тот берег, только не макнувшись в грязную воду. — Это важно сделать для того, чтобы проработать твой провал в обратном порядке. Мне кажется, задумался он. — Что это жест, наполненный очень полезной самоуверенностью. Именно так вот самоуверенно ты докажешь всей череде наших «случайностей», что ты способен не поведя усом, назло случившемуся, победить обстоятельство. Понимаешь?