Монология

Ромка понимал. Он уже высматривал, как можно попасть на другой берег. При внимательном рассмотрении оказалось, что рядом чуть проглядывается через муть воды асфальт, а чуть дальше скрытые в воде лежат обломки кирпичей. Ромка шагнул на островок асфальта, потом балансируя по кирпичам с легкостью перешел лужу. Женька в это время выбрал более безопасный маршрут и издалека обошел лужу по бордюру, той долгой дорогой, на которую не отважился Ромка утром.

— Вот! — выкрикнул Женьке довольный собой Ромка, достигнувший другого берега.

— Классно! А что же в первый раз то ты оказался в воде? — укоризненно улыбнулся тот.

— А раньше… — растерялся Ромка. — Я просто торопился, не увидел ни кирпичей, ни этой мели.

— Куда ты торопился?! — с ударением спросил смеясь Женька.

— Ну как… ну к тебе скорее хотел попасть, спрятаться от улицы, от всего случившегося. Переживал ещё…

— Всё с тобой понятно. — кивнул он. — Пошли сейчас на улицу, в сторону той остановки, но не сразу туда. — Туманно сказал Женька. — А по пути я тебя хочу предупредить, что сейчас произойдет твой первый осознанный контакт с Высшей Силой. И может быть ты тогда научишься и поймешь, что до этого много раз она с тобой разговаривала, а ты просто не слушал её. Вернее слушал, но не слышал.

Ребята вышли со двора, прошли через арку и очутились на одной стороне широкого проспекта. Движение машин в несколько полос, нескончаемый гул двигателей, автомобильные сигналы и, хоть и редкая, но всё же нескончаемая череда прохожих, протянутая живыми кантами с обеих сторон улицы.

В большой стеклянной витрине аптеки Ромка приглядывался к своему отражению, стараясь увидеть, насколько заметно со стороны, что на его ботинках нет шнурков, а на брюках и куртке всё ещё остались, пусть сейчас и менее заметные, разводы засохшей грязи. Позади его изогнутого неровной гладью стекла отражения мелькали цветные куртки прохожих, яркие пятна пакетов, барсетки, множество фигур.

— Не зевай, не зевай. — услышал из-за спины Ромка женькин голос.

— Не зеваю. — отозвался он.

— Вот и приготовься. Слушай меня внимательно. начал друг давать указания. — Прямо сейчас закрой глаза. Расслабься. Не бойся, я рядом. Можешь отвернуться от людей, если боишься почувствовать себя глупо. Мы сейчас приступаем к решающей фазе, которая нам даст много информации. Ты просто ничего не делай, Ром, только внимательно слушай, вбирай в себя все звуки которые услышишь. Слушай и не открывай глаза, нам потребуется время…

Ромка уже стоял послушно закрыв глаза. Весь мир погрузился в темноту, остались только звуки. Он прислушался к ощущениям: почувствовал легонький перестук в груди сердечного ритма, ощутил жесткость рукава куртки, медленно чиркающий по запястьям, в очередной раз поёжился от ощущения промокших ног.

— Расслабься. — мягко сказал Женька, видимо увидев шевеление Ромки.

И он расслабился. Звуки. Их тут было море. Ромка начал придумывать к разным их темам свои образы. Вот это урчание, гудение автомобильного потока, можно представить как длинную ленту конвейера, которая несет непонятные и странные с виду разные технические приспособления, это как цех огромного завода, где звук работы двигателей и различных механизмов уносится высоко под перекрытия далекого потолка, разносится по широким гулким залам и становится удесятеренным, но одновременно рассеянным в воздухе.

Позади непрекращающееся шарканье по мостовой сотен ног. Но пусть это будут не прохожие. Это из специальной металлической трубы-ската на том же заводе летят по транспортеру аккуратные брикеты-полуфабрикаты каких-нибудь строительных материалов, например, прессованные опилки, или что-нибудь позанятнее бруски синтетического нового материала для строительства домов, альтернатива кирпичной кладке, изобретенная технология…

И голоса прохожих. Бессмысленные обрывки фраз, мужской баритон: «…и вот я набрался сил и сказал ей наконец всё…», старушечий вялый голосок: «…дились, наверное лучше вернуться обратно на ту улицу», звонкий девчачий: «…как балерина с туфлями-пуантами и в корсете…», какой-то неопределенный, сиплый, словно тоже скатывающийся по транспортеру голос: «..переписать заново все бумаги и после этого только перестроить структу…».

«Ра-фа-а-аа-ам» — перекликнулся где-то в гуще шума автомобильный сигнал. «Ж-ж-ж-жи-м-м-м, ла-ба-да-ба-дам-м-м…» — прилетел обрывок музыки.

«Зиди-ж-ба-гам» — это видимо какую-то громоздкую машину перетряхнуло на неровном асфальте проспекта.

«Ну может быть достаточно» — а это уже знакомый Женькин голос.

Ромка открыл глаза.

— Ну как, удалось расслабиться? — засмеялся Женька. — Послушал свой страшный образ «улица»?

— Ага. — кивнул Ромка, приходя в себя. После такого эксперимента с закрытыми глазами улица показалась наполненной светом и энергией.

Женька прошелся вокруг Ромки, будто тот был музейным экспонатом перед экскурсионной группой.

— Ну давай, рассказывай, что ты слышал. Своими словами.