Монстр

– Мне все никак не дает покоя суть Дня благодарения, – посетовал с другого конца стола Дэвон, сидящий рядом с Сэмом, манерно растягивая слова с аристократичным английским произношением. Он нарезал индейку на пугающе равные кусочки и выглядел уж слишком хорошо для человека, который не работает моделью. – Кого конкретно вы все благодарите?

Дэвон был, по словам Белль, «великолепным до омерзения». Мягкие светлые кудри, вьющиеся возле ушей и основания шеи, пронзительные голубые глаза и божественные черты лица.

– Хм, Бога? – Хантер бросил в рот кусочек сладкого картофеля и принялся жевать. – Просто тебе обидно, что нам есть за что быть благодарными. Гипермаркеты, Первую поправку[23], еврейские деликатесы и, конечно же, Скарлетт Йоханссон. А тебе за что быть благодарным?

– Футбол, коричневый соус[24], да и в целом за интеллектуальное превосходство над янки, – невозмутимо ответил Дэвон, рассматривая еду на столе, словно она казалась ему подозрительной.

– Под футболом ты подразумеваешь соккер? – отец нахмурился. Он был весьма немногословен весь вечер.

– Нет, под футболом я подразумеваю футбол[25]. Тот, в котором пинают мяч ногой, – Дэвон без надобности промокнул уголки рта салфеткой, – а не носятся с ним в руках, врезаясь во всех подряд, как варвар, который пытается утащить самую симпатичную девчонку из вражеской деревни.

– Продолжишь поносить американский футбол, и единственное, за что будешь благодарен в этот день, так это за то, что благополучно пережил ужин. – Трой выдавил холодную улыбку, вращая в руке бокал с виски.

– Итак, Сэм, ты единственный оставшийся холостяк. Не хочешь сгонять ненадолго в Город Грехов в ближайшие выходные и сыграть в блек-джек в казино? – сменил тему Дэвон.

– Ты все еще этим занимаешься? – Спэрроу метала в сына ядовитые стрелы зелеными глазами. – Это опасно да к тому же самонадеянно. Тебя уже в трех отелях внесли в черный список.

Сэм улыбался, продолжая есть и делать вид, будто разговор вовсе не вращался вокруг него.

– Не удивлен, – усмехнулся Хантер, поднеся к губам бокал с безалкогольной «Кровавой Мери». – Могу я узнать за что?

– За то, что выиграл слишком много денег, – рассмеялся Дэвон, наливая себе еще выпить. – Сэм – лучший игрок в блек-джек, какого я только встречал. Управляется с цифрами, как волшебник. Все просчитывает в мгновение ока.

Я снова вспомнила домашнее задание по конечной математике, которое он сделал за меня, когда я была еще подростком. Дэвон не преувеличивал.

– Какая прекрасная возможность применить свои аналитические способности, – язвительно протянул Киллиан.

– Лучше растратить талант впустую, чем вовсе его не иметь, – заметил Сэм.

– Твой главный талант – пробираться в ближайшее окружение богатых людей, – непринужденно возразил Киллиан. – Что у тебя прекрасно получается с самого детства.

– Короче, сегодня вечером играем в карты в «Пустошах», – сказал Хантер. – Сразу после ужина.

Мне хотелось узнать больше о Сэме, но мама отчаянно пыталась вовлечь меня в разговор. Она часто так делала. Втягивала меня в бессодержательную болтовню, чтобы спасти себя от неловкого молчания. Говорила, что общение ее утомляет, но все равно постоянно устраивала мероприятия, рассчитывая, что я буду вести все беседы и сборы средств от ее имени.

– Мне так повезло, что у меня есть Эшлинг. – Мама тяжело вздохнула и промокнула слезы салфеткой. – Не знаю, что бы я без нее делала. Она мой якорь. Неудивительно, что она трудится для того, чтобы привести в этот мир новую жизнь. Она мой безупречный ангелочек.

– Она просто святая, мэм. – Эммабель приподняла бровь, бросив на меня презрительный взгляд. Я знала, что Белль больше всего хотелось, чтобы я чуть чаще показывала свою озорную сторону. – Такая хорошая, что даже не верится. Почти.

– Сейчас она трудится день и ночь, чтобы помочь мне организовать благотворительное мероприятие в этом месяце, – начала мама, и я увидела, что остальные мои подруги уже придали своим лицам непоколебимо любезное выражение, зная, что она будет трещать об этом часами.

Я почувствовала, как завибрировал телефон, лежащий у меня на коленях, и опустила взгляд под стол. Судя по номеру на экране, звонили из клиники. Merde.

Пригнув голову, я провела пальцем по экрану в сторону зеленого кружка и ответила.

– Да?

Именно этого звонка я и боялась. Не хотела, чтобы он мне поступил.

О пациенте, который был в крайне тяжелом состоянии.

– Да. Разумеется. Нет, время вполне подходящее. Уже еду. Спасибо.

Я повесила трубку, одарив всех присутствующих за столом ослепительной улыбкой, и внезапно осознала, что звонок привлек всеобщее внимание. Сэм лениво остановил на мне взгляд, вращая в руке бокал с виски и наблюдая за мной с легким весельем, которое мне захотелось стереть с его лица.

Он весь вечер смотрел на меня так, будто не мог решить: то ли хотел снова переспать со мной, то ли убить. Мне хотелось, чтобы он, наконец, определился и избавил меня от страданий.