Монстр (СИ)

— Да, Маркус, для того, что ты тогда предлагал, этого слишком мало. Но ты ведь и сам не хочешь занимать его место, быть им. Так что едва ли тебе на полном серьезе хочется, чтобы я переспала с тобой, думая о нем. Но если ты хочешь, чтобы мы… увидели актера за образом, тебе нужно потерпеть. Дать нам всем время узнать тебя лучше. И уже как-то принять то, что мы все равно время от времени будем сбиваться, обращаясь к тебе, как к нему. Не потому, что видим его вместо тебя, а потому что в какой-то степени ты все равно им являешься. И невозможно постоянно уточнять: тот, другой Маркус. Ты ведь и сам порой сбиваешься, ты же знаешь. Говоришь о себе, как о нем, и о нем, как о себе. Это нормально… насколько вообще может быть нормальна эта ситуация. Не борись с этим, прими это как часть себя. А мы примем ту твою другую часть.

Он повернулся ко мне, нахмурившись.

— Это что? Одна из тех речей, с помощью которых психологи помогают принять неизбежное?

— Нет, — я улыбнулась ему. — Это просто дружеский совет.

— А мы друзья?

— А ты против?

Он отвернулся, помолчал, потом пожал плечами и кивнул.

— А почему бы и нет?

— Уже хорошо, — выдохнула я, испытывая искреннее облегчение. — Тогда расскажи мне, что это было за шоу, в котором ты играл Маркуса Фроста?

Он удивленно посмотрел на меня, в его взгляде читалось возмущенное: «Ты с ума сошла?» Но я спокойно его выдержала, чем заставила его улыбнуться.

— Думаю, это было одно из тех шоу, которые выходят раз в неделю, — наконец ответил он. — Знаешь? Где каждая серия — это своя история…

Мы еще долго болтали о подобных глупостях, стоя на балконе, глядя на темный парк и прислушиваясь к тишине. И мне все больше казалось, что нет ничего страшного в том, что река уже другая. Она мне все равно нравилась.

Глава 21

Как бы он ни ворчал, Маркус успел полюбить свою новую жизнь. Ему нравилась работа, ему нравилась возможность свободно передвигаться. Он понимал, что Корпус присматривает за ним и что предложение Антуана было продиктовано желанием держать его поближе, но ему это казалось достаточно честной сделкой. В конце концов, его могли и дальше держать в подвале или просто убить. Следовало быть благодарным.

Однако время от времени на него наваливались тоска, злость и желание уволиться. А еще лучше — забрать документы и деньги и просто сбежать. Если бы он не был уверен, что в этом случае его все равно найдут и снова «закроют», он, возможно, так и сделал бы.

Пока он не торопился совершать резкие движения. Может быть, Нелл права, и им всем просто нужно время? В первую очередь, ему самому. Когда-то он искренне верил в то, что он настоящий Маркус Фрост… Эту веру Карина Рантор выжигала из него каленым железом. Ей это удалось настолько хорошо, что каждый эпизод, в котором к нему обращались как к тому, другому, причинял почти физическую боль. Но возможно, со временем это пройдет. Все проходит.

Берт то ли сам понял, то ли кто-то подсказал ему, что так резко изменило настроение Маркуса в пятницу вечером, но в понедельник он выглядел немного смущенным. Впрочем, тему вечеринки не поднимал, говорил только о работе. Маркус тоже не рвался обсуждать это с кем бы то ни было. Хватило и того, что он разоткровенничался с Нелл. Ему не хотелось даже начинать разбираться, почему он это сделал.

В ночь со вторника на среду Маркусу не спалось. Из-за ускоренной регенерации ему обычно хватало трех часов на то, чтобы полностью выспаться. За без малого два года существования он привык засыпать около двух часов ночи и просыпаться после пяти утра, но в этот раз шел уже четвертый час, Маркус ворочался в постели, а уснуть никак не мог.

Именно поэтому, когда в гостиной тихо заскрипел пол, он услышал этот едва уловимый звук и насторожился. Домашних животных у него не было, других жильцов в квартире — тоже, звукоизоляция в доме была прекрасной, поэтому шум никак не мог идти откуда-то извне, полы и стены сами собой тоже не скрипели, в этом Маркус не сомневался.

Он сел на кровати и прислушался. В квартире определенно находился посторонний. И даже не один, решил Маркус через пару секунд. Он представить себе не мог, кто и зачем мог к нему влезть, но вторжение не сулило ничего хорошего. Стараясь не издавать ни звука, он тихонько вылез из-под одеяла, встал с кровати и спрятался за шкаф, стоявший у входа в спальню. Буквально несколько мгновений спустя в его комнату вошли двое, с ног до головы одетые в черное, а потому почти неразличимые в темноте. Их лица были скрыты, в руках они держали какие-то палки, трудно было разобрать, что это такое.

Незваные гости очень быстро поняли, что постель пуста, и переглянулись. Они пока не видели Маркуса, но это был вопрос нескольких секунд. Единственное, что он мог сделать, — это ударить первым.