Монстр в ее постели

Я подскакиваю на сидении, забыв, что держу стаканчик с кофе, но, к счастью, проливаю только на колготки. Кофе дико горячий, у меня в глазах встают слезы. Ладонь Вадима ложится на обожженную коленку, и я судорожно сглатываю, потому что по телу прокатывается дрожь.

– Решил вас кое-куда позвать. Сейчас заедем за малым, потом возьмете вещи на пару дней – и двинем.

– Куда?!

– Не скажу.

Это нечестно! Я даже не знаю, радоваться мне или бояться. Мы с Ваней никогда не ездили куда-то на несколько дней, да и вообще не были в отпуске. Ни денег, ни времени, ни сил на это не было. Я обещала себе, каждый год обещала, что непременно накоплю денег и отвезу брата посмотреть хотя бы Москву или Питер, но неизменно находились важные траты: зимняя куртка, новый курс лечения, сборы в школу. Я обещала и в этом, но не думала, что смогу сдержать слово.

Зато зима за окном машины теперь кажется светлее. Ладонь Вадима так и лежит на моей коленке, лишь изредка отрываясь для переключения передач.

Мы забираем Ваню и Басю. Известие, что пес едет с нами на каникулы в неизвестное, но, по словам Вадима, очень классное место вызывает бурю восторгов. Теперь на заднем сидении Ванька и Бася – оба с одинаковым любопытством рассматривают город через окна.

Мы прямо как семья из рекламы автомобиля.

От этой мысли я краснею.

Дома Вадим говорит собрать вещи на три-четыре дня, преимущественно теплые, чтобы можно было гулять, возиться в снегу и потом сохнуть. Теплые вещи для дома. Книги, планшет, игрушки – все, чем можно развлечься и аптечку.

Потом мы заезжаем в супермаркет, где основательно закупаемся продуктами. Я всю дорогу пытаюсь угадать, куда мы едем, но Вадим умеет хранить секреты. Список покупок наталкивает на разные мысли. Мы взяли много еды, в том числе сырое мясо, овощи, заморозку, значит, едем куда-то где нужно будет готовить. Почти не взяли алкоголь, значит, Вадим планирует быть за рулем. Корм для собаки, это понятно. Но одноразовая посуда? Фонарики? Маленькая настольная елка?

Вскоре мы выезжаем из города. Серая трасса в его черте сменяется живописной дорогой с пушистыми елками вдоль обочин. Мы едем, как в кино, плавно поворачивая и почти не встречая машин: перед Новым Годом все ездят по делам и дорабатывают последние деньки, а не выбираются на природу. Хорошо, что я оставила последние два дня выходными и не записывала на них клиентов. Правда, я делала это ради концерта в Ваниной школе, но так даже лучше.

Когда широкая трасса сменяется извилистой, будто из американского фильма, дорогой, я начинаю волноваться. Куда мы едем? И что задумал Вадим? Может, какая-то база отдыха? С домиками, печкой? Только бы не лыжный курорт! Я сойду с ума от страха за всех, если они будут кататься на лыжах.

Вскоре мы проезжаем указатель «Озеро «Драконье», и Вадим сворачивает с трассы, осторожно продвигаясь по узкой дороге куда-то в лес.

– Там база? – спрашиваю я.

– Сейчас увидишь. Вообще обычно здесь толпы на зимних каникулах. Но недавно именно эта территория перешла к новому владельцу, и он все здесь реконструирует. А так как он отдал заказ нам, то разрешил похулиганить. Обязательно сходим прогуляться к озеру, но остановимся вдали, чтобы никакие дети и собаки не выбежали на лед. Так, по-моему, сюда… точно.

Мы выезжаем на большую и очень живописную полянку. Вокруг – снежные елки, нетронутые искрящиеся сугробы и непередаваемая атмосфера сказочной зимы. Но не она поражает до глубины души, а то, что я вижу на поляне: небольшой, размером с грузовичок, фургон.

– Это что… это автодом?!

– Ага, – не скрывая гордости говорит Исаев. – Взял в аренду на неделю.

– Мы будем жить в нем?! – Ванька, кажется, готов вылезти прямо через окно.

– Так, – Вадим поворачивается к нему, – слушай внимательно правила. Одно нарушение – мы садимся в машину, уезжаем и навсегда закрываем вопрос походов, понял?

Брат активно кивает.

– Без моего или Дашиного разрешения из дома не выходить. Даже на минуточку, даже до машины. В лес не заходить! Если выходишь, всегда берешь с собой телефон. Если тебя отпустили играть – играешь так, чтобы было видно из окон. Даже если Бася вдруг убежал, не сметь ни под каким видом идти за ним. Ничто – белочки, снеговики, лешие, волки, совы, дятлы, дед Мороз – не является уважительной причиной, чтобы отойти от трейлера дальше ближайшей елки. Понятно?

Я нервничаю, конечно, потому что одна мысль о том, что Ваня потеряется, лишает возможности дышать. Но с этим чувством я научилась бороться. Нельзя держать его на поводке, как собаку. Я не уберегу его от всех опасностей, а вот научить их избежать – могу.

Вадим поворачивается уже ко мне.

– Тебя тоже касается.

– Эй! Я взрослая!

Он хмыкает и наклоняется, чтобы легонько чмокнуть меня в нос.

– Нет, не взрослая.

– А тебя? Тебя не касается?

Остаться в лесу одной, без возможности вести машину, почти так же страшно, как потерять Ваньку.