Монстр в ее постели

– Ты это называешь не справился? – Я обвожу взглядом автодом. – Это как будто кто-то залез ко мне в голову и исполнил все мечты.

Я обожаю видеть, как Вадим то и дело поглядывает в окно, чтобы убедиться, что Ванька на месте. И очень хочу его поцеловать, но почему-то не решаюсь.

– Давай сейчас поужинаем и уложим Ваню спать. Он набегался и отрубится, едва переоденется в пижаму. Потом прогреем машину и…

– И?

Он с усмешкой на меня смотрит.

– И… устроим вечеринку для взрослых.

– Будем делиться рецептами от остеохондроза и возмущаться курсом доллара?

– Все, что захочешь.

– Да ты меня балуешь, Дарья Сергеевна.

Он склоняется к моим губам, осторожно касаясь. Я только успеваю выключить плитку, потому что в тот момент, когда мы начинаем целоваться, из головы вылетают все мысли. Не могу поверить, что это происходит со мной, кажется, будто я сейчас открою глаза – и пойму, что проснулась у себя в пустой квартире, что надо идти на работу, а новогоднего чуда не случилось.

– Дай я закончу ужин.

Вадим не уходит. Стоит у меня за спиной, сосредоточенно наблюдая, как я перетираю муку со сливочным маслом и сахаром, чтобы приготовить крошку. От яблок по всему дому разносится умопомрачительный аромат уюта и нового года.

– Меня выпустили, потому что переквалифицировали дело о превышении самообороны. Скостили срок и отпустили в зале суда.

Я замираю, настолько неожиданно звучит признание.

– Это все равно статья. Она со мной навсегда.

– Превышение самообороны… ты защищался?

– Я пытаюсь убедить себя, что да. Записи с камеры, которые добыл адвокат, говорят об этом.

– Но?

– Если ты послушаешь истории тех, кто оказался в тюрьме, то удивишься, скольких из них несправедливо осудили. Кого подставили партнеры, кто случайно оказался не в том месте и не в то время. Большая часть из них или вранье или удобная осужденному точка зрения. Почти каждый искренне уверен, что его закрыли несправедливо, и виноваты все вокруг кроме него. Но на самом деле таких единицы. И ты никогда не знаешь, к какому числу принадлежишь.

Вадим замолкает, и хоть у меня тысячи вопросов, я боюсь нарушить хрупкий мир. А еще едва ли не прыгаю от радости: он думал, что я встречалась с Артемом после встречи в баре! А я встречалась до, и это не считается предательством, потому что мы не были вместе, я его боялась и вообще!

– Ваня! Ужинать!

Они оба вывалялись в снегу, но, на наше счастье, не настолько, чтобы мыть весь дом. Раскрасневшийся довольный Ванька в теплой пижаме с аппетитом уплетает курицу, Бася – корм, и у обоих трещит за ушами. Мы ужинаем в освещении небольших электрических свечей. Для новогодней атмосферы я ставлю в центр стола небольшой керамический заснеженный домик.

Мне сложно есть от переизбытка эмоций. За окном валит пушистый снег и мягко покачиваются темные деревья. Кому-то такой пейзаж может показаться жутким, но я очарована зимней сказкой. Я не хочу, чтобы она заканчивалась.

– Мы не приготовили тебе подарок на Новый Год, – вырывается у меня. – Не думали, что ты нас позовешь.

– Я что-нибудь придумаю, – хмыкает Вадим.

После долгих споров (изначально это собирался делать Вадим), Ваня укладывается на верхнюю полку. Бася спит в лежанке возле небольшого электрокамина. А мы с Исаевым остаемся на двуспальной кровати внизу. Я пью горячее вино, он – можжевеловый чай, аромат которого разносит по автодому запах леса.

Меня не покидает мысль о его машине. Но духу высказать идею второй раз не хватает.

– Какие планы на завтра? – спрашивает Вадим.

Я тихо смеюсь.

– Какие могут быть планы в лесу? Я собираюсь спать до обеда (надеюсь, вы сможете позавтракать разогретыми блинчиками). Потом приготовлю супчик на обед и праздничный ужин на новогоднюю ночь. Потом включу «Иронию судьбы» и буду смотреть. Потом мы сядем за праздничный стол и дождемся полуночи, а потом будем валяться, пока не отрубимся. Я никогда не видела новогодней ночи без салютов.

– И не увидишь, – хмыкает Исаев. – Потому что я их купил.

– Серьезно?!

– Ага. А еще проектор. Можно будет смотреть фильм на потолке. Или на улице, транслируя его на стену каравана, но это довольно холодно.

– Даже не знаю, чем мы это все заслужили. Вадим…

– М-м-м?

– Я очень хочу спросить, но не решаюсь. Ты смог бы прогреть машину?

– Зачем?

Вижу по глазам гада: он прекрасно все понимает, но нарочно меня дразнит. Из-за вина легкий румянец превращается в густую красноту. Ненавижу!

– Ну как хочешь. – Я равнодушно пожимаю плечами. – Просто спросила.

– А как же малой?

– Он спит. Мы же в паре метров.

– А если проснется?

– Я оставлю ему записку, что мы гуляем и чтобы если испугается, позвонил. Телефон будет рядом, мы ответим и все будет в порядке.

– А если не увидит записку?

– Я напишу три. Положу на нашу кровать, на стол, приклею к двери. И еще напишу сообщение в мессенджерах.

– Да ты эволюционируешь, Богданова.

У меня екает сердце, когда он поднимается.

– Пиши записки. У тебя полчаса.