Монструм

– Умница. А теперь скажи мне: если все перечисленное правда, то какого черта ты делал у меня за спиной? Знакомства вот завел, друзей странных.

– Ничего я этого не делал! – отрезал я, но тут же осекся. – Думаю, что не делал. Не помню. Надеюсь, Мемора действительно нашла эквилибрума, который нам поможет. Из «Белого луча» она же нас вытащила, значит, и не такое может.

Дан приободрился.

– Все возможно! Мемора всегда имела удивительную способность прыгать выше головы. Ее не просто так зовут Мемора Восходящая, – поучительно сообщил он. – Из всей Светлой армии брать в союзники надо именно ее. Солнцу некогда особо следить за Землей, и, хотя иметь населенную планету у себя на попечении – большая честь и ответственность, он все свободное время пашет, чтобы попасть в Совет нашей префектуры Вселенной – Кальцеона. Потому Мемору официально приставили к Соларуму где-то лет восемь назад, если я не ошибаюсь, после того как Мемора стала героем одного громкого сражения. Хотя она и до этого часто бывала у нас, как одна из заместителей Солнца. Мемора вернулась живой и даже вывела свой отряд, включая одного примус-легата, да еще принесла важную информацию о враге. Дальше Мемора продвинулась по должности и на некоторое время была назначена телохранителем одного из членов Магистрата. Потом сама попросилась сюда на Землю.

Тем временем мы поднялись на нужный этаж и встали у квартиры. Я нерешительно посмотрел на дверь, достал отмычку. Было странно входить в свой же дом преступным путем. Хотя это место уже перестало быть моим домом. Из-за того что я стал люмен-протектором (а также из-за моего отца), Соларум снабдил мою мать средствами и защитил ее жилье. Остальные согласились, что спрятаться на виду – не такая уж и плохая тактика. Возможно, нас будут тут искать, но не сразу.

– А с твоей мамой проблем не возникнет? – спросила Фри, юркнув в коридор.

– Нет. – Я закрыл за нами дверь. – Она должна быть в отъезде в этом месяце. Надеюсь, что помню правильно… Воспоминания медленно всплывают.

– Сколько ты ее не видел? – поинтересовался Дан.

– А сколько я пробыл в Соларуме?

– Три месяца.

– Вот столько и не видел.

Дан быстро создал манипуляции, которые не позволили бы Соларуму увидеть нас через отражающие поверхности. Фри с разбегу плюхнулась на диван и зарылась лицом в подушки.

– Наконец-то, – прогудела она. – Ненавижу долгие вылазки.

– Это ты просто в горячих точках давно не была, – усмехнулся Дан, занавешивая зеркала. – Теряешь сноровку.

– Отвали.

Дан огляделся и поправил галстук, который, к слову, среди протекторов носил лишь он один, будто стараясь добавить себе еще больше щегольства.

– А что, миленько тут все обставлено.

– Да, благодаря Соларуму маме стало намного проще в материальном плане. – Я оглядел новые вещи и невольно улыбнулся. – Хоть что-то хорошее.

– Ну, так со всеми, у кого остается семья. – Дан подошел к окну. – Это часть договора. Даже для адъютов есть специальное предложение: отслужи в Соларуме пятнадцать лет и выходи на безбедную и безопасную пенсию. Хотя и во время службы на достаток им грех жаловаться.

– Эй, Макс, а есть что пожевать? – Фри свесилась с дивана головой вниз, подметая волосами пол.

Холодильник, к счастью, был полон еды. Я достал заранее упакованные в контейнеры бутерброды – мама наверняка брала их на работу, – и только захлопнул дверцу, как на ее месте возник Дан. Он сложил руки за спиной и деловито посмотрел на меня сверху вниз.

– Тут лед имеется? – осведомился он.

– Тебе зачем?

Дан указал на подбитый глаз.

У меня самого скула по цвету идеально сочеталась с рабочим мундиром, но я как-то и забыл про это. А вот фингал Дана поражал всеми цветами радуги.

– Посмотри в морозилке, – отмахнулся я, захватив бутылку воды.

Получив бутерброд, Фри тут же его проглотила. Я уселся рядом и стал задумчиво пить воду, между тем оглядывая дом. Здесь все еще царил уют: мягкая мебель, ворсистые ковры, пледы и вязаная скатерть на кофейном столике. На подоконнике стояла ваза с красными маками.

– Льда нету! – раздался недовольный возглас с кухни.

– Что поделать, – отозвался я.

Когда Дан вернулся в комнату, я поперхнулся. Он невозмутимо приложил к глазу замороженную рыбину, обернутую в целлофан.

– Я нашел альтернативу, – сообщил он, садясь в кресло.

– Когда ты уже начнешь брать с собой защитные очки? – усмехнулась Фри, принимаясь за новый бутерброд. – И почему все этим пренебрегают? Знаете же, что глаза – единственная часть тела, которую не восстановить!

– Ой, да брось, ты думаешь, что кто-то сможет выбить мне глаз? – скептично спросил Дан. – Я слишком хороший боец! Да и очки неудобные, они мешают обзору.

– Ну да, а слепота не мешает.

Дан ее проигнорировал. Казалось бы, невозможно величаво выглядеть с рыбой у лица, но ему это как-то удавалось.

Фри не отставала:

– Еще хорошим бойцом себя называет. Это поэтому ты месяц пробыл в Лазарете?

– Эй, это был несчастный случай!

– Тебя сломало пополам из-за погано сделанной манипуляции! Если бы Макс тебя не спас, ты бы там и помер. А мне еще и пришлось стать его наставником из-за твоей травмы!