Монстры

Интересен, правда не очень, чех внутреннюю оболочку мозга натянувший на наружный череп

Интересен поляк, думающий, что он интересен собой в своей чистоте

Интересен аргентинец, имеющий в запасе пару своих неиспользованных организмов

Но интересен и я, узнавший это от аргентинца

Интересен русский, сквозящий сквозь малое и большое

Интересен русский, сказавший: Мама, мама, я пропал! Спаси меня!

Интересна мама русского, отвечающая ему долгим мучительным взглядом

Интересен крик немца над вершинами Альп

Интересен полет окуклившегося зрачка тибетца над вершиной Джамалунгмы

Интересен, интересен русский

Интересен, интересен русский во всех модификациях

Интересен и немец во всех своих модификациях, кроме одной

Интересен, интересен такой же англичанин

Интересен, интересен, интересен

Интересен я, интересен турок, интересен поляк, австриец, чех, сенегалец, африканец

Интересны, интересны вторые и третьи уровни модификаций

Интересен многоуровнево-модифицированный русский

Интересен я как модуль многоуровневой модификации

Вдвойне интересен несподобившийся

А в общем-то, никто не интересен

Фантасмагории обыденной жизни

1983

Предуведомительная цитата

                 Кто он? Кто он? Что так стонет?
                 Что так жалобно поют?
                 Ведьму замуж ли хоронят?
                 Домового ль выдают
                 Властям?

                 Когда сижу в столовой многолюдной
                 А рядышком народ шумит
                 Одна меня мечта томит
                 Мне остров представляется безлюдный
                 И птица одинокая парит
                 И тишина, но тучи набегают
                 И гром гремит, и молния сверкает
                 На месте прямо птицу убивает —
                 Такая вот мечта томит
                 Меня

                 Мне нежный голос комариный
                 Мне летним вечером и странным
                 То голосом мне шепчет Анны
                 То имя шепчет мне Марины
                 А то взлетая в поднебесье
                 Все звоном заполняет страстным:
                 Не плачь, дитя, не плачь напрасно
                 Твоя слеза на труп безгласный
                 Живой росой не упадет…
                 А то и вовсе пропадет

Повседневное и жуткое

                 Гортензии цветок кудрявый
                 Напомнил живо мне о том
                 Как в детстве я гулял кудрявый
                 Под ручку с ласковым котом
                 Он был огромный и с косицей
                 С гигантским струганным крылом
                 Пред ним бежали ассирийцы
                 И немцы, но уже потом
                 И холодела вся природа
                 И горный замерзал поток
                 Когда являла его морда
                 Небесный неземной цветок

                 Полакомиться кот сметанкой
                 На кухонный взобрался стол
                 Вдруг словно слышит где-то стон
                 И слышит выстрелы и танки
                 С железным грохотом стальным
                 Цветущим движутся Парижем
                 И Лондоном – все ближе, ближе
                 И дамы ручками плескают
                 Кричат по-русски: Вас ист дас
                 Невидимый расширив глаз
                 Их медленно в себя впускает
                 Кот

                 Как бедный человек страдает
                 Когда болезнь к нему приходит
                 И громко песню запевает
                 И ярким хороводом ходит
                 Она, она не понимает
                 Его физические муки
                 Она поет, раскинув руки:
                 Он мой! Он мой! Не подходи!
                 Он у заветного порога
                 И счастье ждет нас впереди
                 В струях огня, в огне восторга!

                 Но доктор вызванный приходит
                 Лекарством остужает кровь
                 И оскорбленная уходит —
                 Такая жаркая любовь
                 Нам не по силам

                 И как кошачий стон от уст Милицанера
                 Так ворон отходил от мертвого меня
                 Недалеко, поскольку высшей мерой
                 Мы все очерчены в пределах жизни дня
                 Мы все подвластны под ее размер
                 И я, и ворон, и Милицанер
                 Отчасти