Читаем Монстры полностью

                 Крыса с огромным голубым                 Хвостом, как будто спиртовым                 Прозрачным пламенем объятым                 Ползет по серой половице                 К нам приближаяся – Ребята! —                 Шепчу я – Она – Царь-Девицу                 Мне                 Напоминает                 Приходит смирная овца                 Над ней висит в виде кольца                 Огромный черно-белый пламень                 На шее же – тяжелый камень                 На темени – большой нарост                 И весь вид ее весьма непрост                 Ой, весьма, весьма непрост                 Идет огромный тихий слон                 И пламенем как будто он                 Объят невидным, но сжигающим                 Но будто некий умиряющий                 Поверх огня суровой волей                 Окутан – так что поневоле                 Смирен                 Пылающий огромный камень                 Летел и громко вопрошал:                 Ты тот, который мне мешал? —                 Нет!                 Я тот, кто черными руками                 Тебя на небо запустил! —                 Я понял, понял! я простил                 Тебя! —                 Слабо донесся его удаляющийся голос<p>Про крыс</p>1999Предуведомление

У меня наличествуют специальные сборники, посвященные кошкам, собакам, тараканам, птицам, агнцам, волкам, мышам (вернее, потокам мышиным), козлу и кому-то там еще, уж и не припомню конкретно кому. Вот наконец и крыса сподобилась заслужить отдельный сборник. Дело в том, что она встречалась так часто и повсеместно в моих писаниях, что как-то даже и не чувствовалось необходимости выделять ее в некое специфическое версификационно-семантическое книжное пространство. Но справедливость этого требовала, и я не мог ей отказать в этом.

                 Я видел крыс в различном виде                 В суровом, мерзостном и чистом                 Одна из них, словно Овидий                 Горестный                 Была                 Другая, словно из Авесты                 Испепеленным Заратустрой                 Предо мной                 Как перед по-гробовому молчащим Ницше                 Явилась                 Я видел крыс под майонезом                 В сухой хрустящей панировке                 Или с изящною сноровкой                 На гриле прямо под березой                 На природе                 Изготовленных                 И что? Хотя б на гран приблизило                 Бессмертное их – Ранпр Иблизило —                 Значение* * *

Что крысу отличает от человека? – да ничего! ну, может быть, нечто тончайшее, неуловимое, даже и отличием не могущее быть названным, но только различением

                 Подкрапывает мелкий дождь                 Выходит седенькая крыса                 Живешь? – Живу! – Чего-то ждешь? —                 Да нет вот, баночку кумыса                 Откушала – славный напиток!                 А то чего-то вот от пыток                 Подустала                 Совсем старая уже* * *

Я разговаривал с немалым Количеством крысВытянуть из них что-либо специфическое было, практически, невозможноВсе нормально! – как правило, отвечали они

* * *

Почему в России нет великой философии и великой музыки? Да потому, что нет становления и становящегося, а музыка – это дышащая философия, потому нет и музыки! – отвечала умудренная немецкая крыса

* * *

Не крысой единой полон процесс описания крысы, он полон еще и человеческого и человека

                 Чем, скажем, крыса православная                 От крысы прочей отличается                 Не скажешь ведь, что подчиняется                 Единому и православному                 Канону                 Но среди люда православного                 Живет, и этим самым славная                 Она                 Кстати, из области крыс —                 Там сила не поделена подушно                 Потельно, но собирается                 Стягивается на одного – того                 Кому она нужна, и кто ее                 В данный момент ярче представительствует                 Прекрасный теплый день осенний                 Прозрачный лист по биссектрисе                 Летит, влетает прямо в сени                 Условно, сени                 В нору большую к местной крысе                 А крысы нет, она отъехала                 В края иные, только эхо ее                 Шагов                 До сих пор висит                 В прозрачном осеннем воздухе* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия