Монстры и волшебные существа: русские сказки и европейские мифы с иллюстрациями Аны Награни

Целый год странствовал Бездольный, пришел в город Ничто – нет ни души живой, всюду пусто! Забрался он во дворец и спрятался за печку. Вечером приходит туда старик – сам с ноготок, борода с локоток: «Эй, Никто! Накорми меня». Вмиг все готово; старик наелся-напился и ушел. Бездольный тотчас вылез из-за печки и крикнул: «Эй, Никто! Накорми меня». Никто накормил его. «Эй, Никто! Напой меня». Никто напоил его. «Эй, Никто! Пойдем со мной». Никто не отказывается.

Повернул Бездольный в обратный путь; шел, шел, вдруг навстречу ему человек идет, дубинкою подпирается. «Стой! – закричал он купеческому сыну. – Напой-накорми дорожного человека». Бездольный отдал приказ: «Эй, Никто! Подавай обед». В ту ж минуту в чистом поле стол явился, на столе всяких кушаньев, вин и медов – сколько душе угодно. Встречный наелся-напился и говорит: «Променяй своего Никто на мою дубинку». – «А на что твоя дубинка пригожается?» – «Только скажи: “Эй, дубинка, догони того-то и убей до смерти!” – она тотчас настигнет и убьет хошь какого силача».

Бездольный поменялся, взял дубинку, отошел шагов с пятьдесят и вымолвил: «Эй, дубинка, нагони этого мужика, убей его до смерти и отыми моего Никто». Дубинка пошла колесом – с конца на конец повертывается, с конца на конец перекидывается; нагнала мужика, ударила его по лбу, убила и назад вернулась.

Бездольный взял ее и отправился дальше; шел, шел, попадается ему навстречу другой мужик: в руках гусли несет. «Стой! – закричал встречный купеческому сыну. – Напой-накорми дорожного человека». Тот накормил его, напоил досыта. «Спасибо, добрый молодец! Променяй своего Никто на мои гусли». – «А на что твои гусли пригожаются?» – «Мои гусли не простые: за одну струну дернешь – сине море станет, за другую дернешь – корабли поплывут, а за третью дернешь – будут корабли из пушек палить». Бездольный крепко на свою дубинку надеется. «Пожалуй, – говорит, – поменяемся!» Поменялся и пошел своей дорогою; отошел шагов с пятьдесят и скомандовал своей дубинке; дубинка завертелась колесом, догнала того мужика и убила до смерти.

Стал Бездольный подходить к своему государству и вздумал сыграть шутку: открыл гусли, дернул за одну струну – сине море стало, дернул за другую – корабли под стольный город подступили, дернул за третью – со всех кораблей из пушек пальба началась. Царь испугался, велел собирать рать-силу великую, отбивать от города неприятеля. А тут и Бездольный явился: «Ваше царское величество! Я знаю, чем от беды избавиться; прикажите у своего ближнего воеводы отрубить правую ногу да левую руку – сейчас корабли пропадут». По царскому слову отрубили у воеводы и руку, и ногу; а тем временем Бездольный закрыл свои гусли – и в ту ж минуту куда что девалося; нет ни моря, ни кораблей! Царь на радостях задал большой пир; только и слышно: «Эй, Никто! Подай то, принеси другое!»

С той поры воевода пуще прежнего невзлюбил купеческого сына и всячески стал под него подыскиваться; посоветовался со старой колдуньею, пришел на костыле во дворец и сказывает: «Ваше величество! Бездольный опять похваляется, будто может он сходить за тридевять земель, в тридесятое царство, и добыть оттуда кота Баюна, что сидит на высоком столбе в двенадцать сажон и многое множество всякого люду насмерть побивает». Царь позвал к себе Бездольного, поднес ему чару зелена вина. «Ступай, – говорит, – за тридевять земель, в тридесятое царство, и достань мне кота Баюна. Если не сослужишь этой службы, то жены лишен!»

Купеческий сын горько-горько заплакал и пошел домой; увидала его жена и спрашивает: «О чем плачешь? Разве кто тебе обиду нанес али государь чарой обнес, не на то место посадил, трудную службу наложил?» – «Да, задал такую службу, что трудно и выдумать, не то что выполнить; приказал добыть ему кота Баюна». – «Добро! Молись спасу да ложись спать; утро вечера мудренее живет». Бездольный лег спать, а жена его сошла в кузницу, сковала ему на голову три колпака железные, приготовила три просвиры[42] железные, клещи чугунные да три прута: один железный, другой медный, третий оловянный. Поутру разбудила мужа: «Вот тебе три колпака, три просвиры и три прута; ступай за тридевять земель, в тридесятое царство, за котом Баюном. Трех верст не дойдешь, как станет тебя сильный сон одолевать: кот Баюн напустит. Ты смотри – не спи, руку за руку закидывай, ногу за ногой волочи, а инде[43] и катком катись; а если уснешь, кот Баюн убьет тебя!» Научила его, как и что делать, и отпустила в дорогу.