Монстры Лавкрафта

Как правило, дедушка не вмешивался в воспитание внуков. Если он был не согласен с каким-то решением, он рассказывал Рэйчел и Джошу аналогичный случай из собственной жизни, когда те в следующий раз поднимались к нему. Самый яркий случай такой произошел, когда ей было двенадцать. Будто сговорившись, три соседских девочки ее возраста, которые раньше хорошо к ней относились, решили, что ее слепота заслуживает того, чтобы почти постоянно ее высмеивать. Несмотря на то что ей удавалось скрыть обиду от их поддразнивания, Джош стал свидетелем одного из таких случаев перед их домом и тут же решил отомстить. Вместо того чтобы тут же напасть на девочек, он выждал несколько дней, пока не поймал одну из них, когда рядом никого не было. Он спрятался в кустах, а затем выпрыгнул оттуда и ударил ее по голове своим тяжелым портфелем. Девочка не видела его, поэтому ему удалось сбежать. На следующий день он попытался повторить то же самое с другой из этих девочек. Однако после того, что случилось с подругой, вторая оказалась готова к нападению. Она подняла плечо, чтобы основной удар пришелся на него, а затем развернулась и ударила Джоша так, что он отлетел на тротуар. Пока у него перед глазами плясали черные точки, она схватила его за волосы и потащила в дом, где передала его своей потрясенной матери. После телефонных переговоров и совещаний между родителями девочек обвинили в жестокости по отношению к Рэйчел и наказали их. Но самое тяжелое наказание легло на Джоша, которого наказали на целый месяц.

К смешанному чувству смущения, злости и благодарности, которой прониклась Рэйчел после этого случая, добавилась большая порция волнения, когда на следующее утро дедушка спустился на первый этаж и потребовал, чтобы они с Джошем пришли к нему в гостиную. Они ожидали продолжения лекций, которые слушали последние двадцать четыре часа, как и их родители, которые, как догадалась Рэйчел, отправили их на попечение дедушки со злобным удовлетворением. Несмотря на свою веру в то, что Джош не сделал ничего настолько плохого и что она была ни в чем не виновата, от перспективы выслушивать нотации от дедушки, умевшего находить слова, которые ранили наиболее остро, у нее заболел живот. Если бы только она могла оставить Джоша со стариком! Но ее брат, каким бы глупым он ни был, действовал в ее интересах, и она была вынуждена проявить солидарность, хотя ей этого и не хотелось. Размахивая перед собой тростью, она поднялась за Джошем по лестнице на второй этаж и прошла по коридорам с их слабым запахом отбеливателя до дедушкиной гостиной. Там она села на пропахший дымом диван. Она поставила трость и села рядом с Джошем. Может быть, дедушка скажет им все, что хочет, и быстро отпустит.

Рэйчел услышала звон стекла, который издал один из шести бокалов рутбира. Иногда дедушка угощал их этим напитком. Щелчок откручивающейся пробки подтвердил ее догадку: он собирался сесть напротив них и прочитать лекцию, попивая свою газировку.

Второй и третий щелчки запутали ее. Он хотел выпить все три рутбира? Пол скрипнул, и у кончиков пальцев ее правой руки оказался холодный стакан. Она взяла бутылку – ее приторный сладкий аромат проник в ее ноздри, – но не поднесла ко рту – на случай если это была какая-нибудь проверка.

Дедушка сел и сказал:

– У вас двоих большие неприятности. Ваши родители имеют право воспитывать вас так, как считают нужным, и никто не может ничего сказать или сделать против. Так я воспитывал своих детей и теперь предоставляю вашему отцу такое же право. Джошуа, не думай, что побить одну девочку и попытаться сделать это с другой – это слишком галантно. Рэйчел, тебе тоже досталось – на случай если ты имеешь какое-то отношение к поступку своего брата. В теперешние времена люди недоверчиво относятся к юноше, который поднимает руку на ровесника. Особенно если это девочка – твой отец скажет, что я неправ и времена изменились, но будь уверен – если бы ты полез к двум мальчикам, дальнейшее обсуждение происходило бы немного в другом ключе.

Я не могу вмешиваться в ваше воспитание, но нигде не сказано, что я не имею права кое-что с вами обговорить. Так вот, когда я был чуть старше вас, я везде ходил со своим кузеном Юлиусом Августом. То еще имечко, согласен. Но это было ничто по сравнению с тем, что он собой представлял. Сейчас, наверное, его бы назвали человеком с «задержкой развития» или как-нибудь так. Мы называли его медлительным. Он был на четыре года старше меня, но в девятом классе сидел вместе со мной. Это был его третий раз, когда он остался на второй год. До этого он дважды оставался в восьмом классе. Он хотел бросить школу и найти работу на ферме своего дяди, но отец Юлиуса воображал себя образованным человеком – о чем можно догадаться по имени, которое он дал своему сыну, – и не мог поверить, что его ребенок может не обладать такой же способностью к обучению, как он сам. Когда я перешел в десятый класс, а Юлиусу предложили остаться на второй год, его отец уступил и позволил ему спросить у своего дяди насчет работы.