Монстры у порога. Дракула, Франкенштейн, Вий и другие литературные чудовища

Таким образом, нам предъявлены два существа. Мефистофель, действующий в обеих частях, и гомункул – во второй. Откуда Гёте черпал сведения о первом? Почему он назвал его не дьяволом, а Мефистофелем? Почему Мефистофель является частью «той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»? Почему он на самом деле подчиняется Господу? Нас ждут ответы на все эти вопросы. А затем на еще один – весьма пикантный. Эта проблема мало обсуждается на русской почве, но для носителей немецкого языка сексуальные подтексты в словах Мефистофеля постоянно читаются, что невозможно обойти стороной. Именно поэтому интересно, почему Гёте специально делает некоторые слова Мефистофеля двусмысленными и на что он намекает. С этим же связан вопрос о, так сказать, «двойной ориентации» Мефистофеля. Во второй части трагедии он перевоплощается в женщину и фактически уподобляется гермафродиту, то есть существу, в античной мифологии сочетающему в себе мужское и женское начала. Далее мы поговорим о феномене гомункула, а в заключение перечислим наиболее важные смыслы, которыми Гёте наделяет Мефистофеля. Как мы увидим, за этой фигурой стоят гораздо более глобальные проблемы.

Происхождение Мефистофеля

Откуда взялся Мефистофель? Откуда это слово залетело в кабинет Фауста? Взглянем на гравюру Адриана Хубертуса XVI века «Шабаш ведьм». На ней одна из ведьм восседает на рогатом козле. Это животное еще в античности было связано с фигурой Пана, а в средние века стало ассоциироваться с дьяволом.

Ведьминский шабаш на гравюре Адриана Хубертуса, XVI век.

Leiden University Libraries, Netherlands

История иконических изображений дьявола представляет нашему взору огромный репертуар животных, в чьем обличье он мог появляться. В самой трагедии есть черный пудель, которого Фауст увидел еще до того, как Мефистофель к нему явился. Собака, конь, козел, обезьяна, шакал, кошка и т. д. – все эти зооморфные обличья дьявола хорошо известны и по фольклору, и по живописи, и по апокрифическим источникам. Это богатая двухтысячелетняя мифология, в которой легко заблудиться и в которую поэтому мы не будем глубоко погружаться. Но несколько источников, имеющих непосредственное отношение к замыслу Гёте, я все-таки назову. Это в первую очередь Библия, книги Ветхого и Нового Завета, где появляется впервые фигура Сатаны, или князя тьмы, или же змея. Библейские канонические тексты не дают нам антропоморфного образа Сатаны, которого мы видим в более поздней мировой литературе. Потребовалось много столетий и мощное воображение писателей и художников, чтобы дьявол материализовался в виде человека.

Для начала вспомним дантовский «Ад», первую часть «Божественной комедии». В ней появляется фигура Люцифера, падшего ангела, который вмерз в лед Коцита (последний круг Ада). Как выглядит это существо? Предлагаю посмотреть на иллюстрацию Гюстава Доре к «Божественной комедии».

Люцифер у Данте не активен, а пассивен. Он проклят и навечно «заземлен» в ледяной клетке. Рядом с ним находятся Брут и Иуда – два предателя, олицетворяющие самые страшные преступления. Только в XV–XVI веках, когда в Европе началась Реформация, охота на ведьм и другие события, дьявол начинает принимать более «игривые» формы. Есть, например, знаменитая история о том, что он является Мартину Лютеру, а тот бросает в него чернильницу. Согласно легенде, после этого «броска» на стене в комнате Лютера долгое время оставалось чернильное пятно. Сейчас эта комната – одно из главных музейных помещений в замке Вартбург.

Дьявол во льду Коцита. Гравюра Гюстава Доре из цикла, посвященного «Божественной комедии».

Dante’s Inferno: translated by Henry Francis Cary from the original of Dante Alighieri. New York: Cassell, 1889

Вы видите два изображения XVI и начала XVII века, которые иллюстрируют происки дьявола, внедряющегося в жизнь людей в виде козлоподобного существа.

Лютер как инструмент дьявола. Карикатура 1535 г.

Wikimedia Commons

Оsculum infame («Срамный поцелуй»). Гравюра 1608 г.

Guazzo, Francesco Maria. Compendium Maleficarum. London: John Rodker, 1929

С одной стороны, он опутывает монаха, делает его своим музыкальным инструментом. Получается едкая сатира на протестантскую веру. С другой стороны, дьявол постоянно совращает женщин. Гравюра, которая по-латински названа Оsculum infame, а на русский переводится как «Срамный поцелуй», изображает легенду, согласно которой ведьмы, собираясь на шабаш, приветствовали дьявола во вторые уста, то есть в анус. Другими словами, дьявол соблазняет в основном женщин. Именно этим и промышляет Мефистофель в «Фаусте». Таким образом, мы понимаем, что Гёте опирался на богатую средневековую традицию.