Монтаньяры

Робеспьер — великий мастер политического маневра. Он понимает, что откровенная политика примирения с буржуазией и одновременно решительное отклонение всех требований санкюлотов могут лишить его ореола защитника народа. Опасно порывать совсем с санкюлотами, когда положение столь неустойчиво. И он использует доклад Лепелетье де Сен Фаржо о всеобщем народном просвещении. Лепелетье — монтаньяр, убитый бывшим телохранителем Людовика XVI накануне казни короля. Его единодушно провозгласили первым мучеником Революции. Лепелетье был знатным аристократом, одним из самых богатых людей Франции. Но он великодушный филантроп и, движимый самыми благородными чувствами, составил план, по которому все социальные проблемы бедняков решались путем их просвещения. Их дети обучались бы в приютах, за счет налога на богатых. 13 июня Робеспьер зачитывает план Лепелетье в Конвенте, с особым пафосом выделяя такую формулу: «Это революция бедняка… но революция мягкая и мирная, революция, которая совершается, не затрагивая собственности и не попирая справедливости. Усыновите детей неимущих граждан, и нищета исчезнет для них».

Именно таков социальный идеал Робеспьера. Он говорил об этом замысле: «Это изумительно, это — первое творение, отвечающее величию Республики». В то время выдвигалось множество социальных проектов, вплоть до коммунистических. Однако Неподкупный отдавал предпочтение филантропической утопии Лепелетье, утопии «мягкой и мирной революции», возмущенно отвергая любые замыслы о принудительном перераспределении собственности.

Поведение Робеспьера можно объяснить двойственностью его натуры. Ученик Руссо, склонный к возвышенно-туманным утопиям, он воспринял у Жан-Жака и ожесточенный характер, сделавший из него честолюбца с маниакальной подозрительностью к соперникам, со слепой ненавистью к ним. Иное дело Марат, человек более открытый и цельный. Но и Марат неожиданно для многих, с несколько странным запозданием, 4 июля выступил против Жака Ру.

Что же побудило Друга народа сурово осудить человека, трогательно заботившегося о Марате, прятавшего его от полицейских агентов и горячо прославлявшего его как великого защитника угнетенных?

Увы, он стал жертвой интриги. Колло д'Эрбуа, этот бывший актер, игравший теперь роль крайнего революционера, которому всегда не хватало искренности и убежденности, явился к нему. Перед этим он вместе с Робеспьером занимался развенчанием Жака Ру в Клубе кордельеров. Колло принес Марату фальшивый документ, свидетельствующий, что Жак Ру — это преступник, самозванец по имени Реноди, присвоивший чужое имя. Кроме Колло, к нему приходили и другие люди, близкие к Робеспьеру, и тоже сообщали компрометирующие «сведения». Ему внушили, что Ру, так же как Варле и Леклерк, вожди «бешеных», претендуют на славу более твердых защитников народа, чем сам Марат. К тому же существовали между ними реальные противоречия во взглядах. Ру не доверял монтаньярам, не верил в любовь Робеспьера к народу. Марат же считал необходимым прочный союз монтаньяров с санкюлотами. Вдобавок ко всему этому сказалось крайне болезненное состояние Марата. В газете Марата появилась статья с длинным названием, которое говорит все: «Лжепатриоты более опасны, чем аристократы и монархисты, портрет Жака Ру, поджигателя секции Гравильеров и общества Кордельеров, изгнанного из этих народных обществ, и его собратьев Варле и Леклерка, его сообщников».

Оклеветанный Ру сразу прибежал к Марату, чтобы объяснить ему, как он заблуждается. Больной не стал его слушать. Тогда жестоко гонимый «красный кюре» написал целую брошюру. Он легко опроверг все возводимые на него напрасные обвинения. Но Марата уже не было.

13 июля, в тот самый день, когда Робеспьер в Конвенте славил революцию «мягкую и мирную», Революция реальная вновь показала свой суровый, жестокий облик. В половине восьмого вечера 25-летняя девушка из Кана в Нормандии ударом ножа убила Марата.