Читаем Мораль XXI века полностью

С медицинской точки зрения такая психологическая глухота не считается патологией, поскольку свойственна всем, за исключением малой части людей, умеющих слушать. Мы слышим не ушами, а мозгом, который воспринимает и перерабатывает услышанное независимо от остроты слуха. Всё, что поступает в мозг, воспринимается бессознательно. В сознание проникают лишь фрагменты, одобренные ретикулярной системой – отделом продолговатого мозга, который приказывает коре головного мозга, когда и на что направлять внимание. Вся остальная информация и стимулы остаются в глубине подсознания. Это можно подтвердить экспериментально посредством гипноза, когда открывается доступ к огромному количеству информации, о которой в обычном состоянии никому не известно.

Необходимо признать, что мы – существа с ограниченным и атрофированным сознанием, потому что не способны, за исключением редких случаев, волевым способом управлять вниманием и уровнем бодрствования. Нам редко удается долго удерживать внимание на том, чем мы на самом деле должны заниматься, мы не можем по своей воле перестать думать или войти в высшее состояние бодрствования.

Наше внимание оказывается захваченным разными неотложными делами и всем, что вызывает интерес и желание. Почти невозможно направить его на то, что не шокирует, не впечатляет и не дает мгновенной отдачи.

Похоже, мозговые фильтры – это «амортизаторы» между «я» и реальностью. Они соответствуют защитным механизмам, изучаемым в психоанализе, таким, как отрицание, подавление, проекция, регрессия, фиксация и реактивное образование.

«Одна из самых важных задач “я” состоит в противостоянии опасностям, которые угрожают человеку и вызывают в нем тревогу. “Я” может справиться с опасностью реальными методами или понизить уровень тревоги путем отрицания, фальсификации или деформации реальности. Такие механизмы называются защитными и являются иррациональными формами преодоления тревоги, поскольку искажение и отрицание реальности препятствуют психологическому развитию человека.

Зачем же тогда существуют эти защитные механизмы, если они так вредны? Дело в том, что наше инфантильное “я” слишком слабо для того, чтобы правильно реагировать на все возникающие требования жизни. Защитные механизмы охраняют “я”. Если “я” не может снизить тревогу рациональными методами, оно вынуждено закрыть глаза на проблему, проецировать ее вовне, спрятать, заморозить или отступить от нее.

Почему эти механизмы сохраняются и после того, как задача выполнена? Они не исчезают, поскольку инфантильное “я” не развивается, а одна из причин этого в том, что значительная часть энергии человека тратится на поддержание защитных механизмов. Так возникает порочный круг: “я” не может отказаться от защитных механизмов, поскольку инфантильно, и остается таким именно потому, что зависит от них.

Как может «я» выйти из порочного круга? Важным фактором здесь является зрелость. Зрелость побуждает “я” человека эволюционировать».

Калвин С. Холл[35]

В момент рождения нас охватывает сильная тревога, мы начинаем дышать и чувствовать стимулы и потребности, которых не было раньше. Новорожденному уже не так удобно, как в утробе. Теперь он ощущает угрозу нехватки питания, но испытывает удовольствие, получая еду из материнской груди.

Когда ребенок осознает, что отделен от матери, у него возникает потребность в том, чтобы кто-то заботился о нем и был рядом. По мере роста он начинает воспринимать взрослых как грозных гигантов, и огромный чужой мир вызывает в нем состояние тревоги.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука
Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология