Читаем Мораль XXI века полностью

Лишь так люди, находящиеся под властью страстей, ослепленные эгоизмом, насилием и амбициями, могут вырваться из ошибочного, лишенного смысла существования.

Бесцельность и противоречивость человеческих действий исчезнет, когда мы признаем, что являемся таковыми потому, что мы меньше, чем люди, и наше поведение ближе к животному, хотя мы и стараемся вести себя как истинные люди.

Нельзя требовать высшей этики от человека-животного, её можно ожидать только от человека-человека. Такова суровая реальность, и мы должны её принять.

У нас много материальных вещей, но в нас очень мало человеческого.

Отсутствие морали – только одна из характеристик, присущих состоянию незавершенных людей – младенцев с низким уровнем эволюции, обладающих взрослым интеллектом и детским рассудком. Поэтому не стоит удивляться войнам, голоду, коррупции, преступности, аморальности и разрухе. Было бы странно, если бы подобные последствия отсутствовали. Мир всегда был таким и таким останется, пока не изменится человек. Кто-нибудь может возразить, что изменение в лучшую сторону одного человека не окажет никакого влияния на все человечество. Но ведь человечество – это сумма отдельных людей.

Нам не известны реальные достижения завершенных людей, поэтому мы не можем оценить их влияние на мир.

Известно, что самопожертвование только одного совершенного человека, которого распяли на кресте, искупило все земные грехи. Как велика должна была быть ценность его сущности, если он сумел этого достичь? Но, возможно, существуют и более скромные уровни такой же сущности.

Именно это я и утверждаю. На духовном пути «человекмост» может повысить свой уровень сознания вплоть до уровня «суперчеловека», который есть не кто иной, как истинный человек.

Я уже сейчас предвижу страх и недоверие со стороны лицемеров (вспомним «побеленные гробницы»), которые будут упорно отрицать такую возможность или дискредитировать её, так как она угрожает их образу жизни – аморальному, полному страстей и материализма.

Некоторые представители власти дрожат при одном слове «свобода», интуитивно чувствуя, что оно может иметь реальное значение, а не быть просто лозунгом. Они боятся, что человек-робот проснется и освободится, перестав быть послушным потребителем, что он начнет думать и выбирать свою судьбу самостоятельно, что его мышление станет независимым и свободным и он больше не будет идти на поводу у рекламы и пропаганды.

Их тревожит, что произойдет «чудо» и человек, смотря телевизор, не поддастся его гипнозу, что газетная информация не будет бесконтрольно проникать в его разум.

Их беспокоит возможность наступления нового порядка, который обеспечил бы всем истинное равенство возможностей.

В этом случае ни раса, ни цвет кожи, ни религиозная принадлежность, ни богатство, ни пол не имели бы значения, и ценился бы только достигнутый человеком высокий уровень сознания.

Люди с большим человеческим содержанием ценились бы выше других, а остальные заняли бы более скромное место. В то же время достижение высокого человеческого уровня было бы возможно для всех, и судьба людей определялась бы только их личными заслугами.

Важнейшим открытием в истории человечества будет открытие научного способа измерения уровня индивидуального сознания. Подобно тому как сейчас измеряют коэффициент интеллекта, можно будет измерить уровень сознания людей и определить, какую ответственность можно возложить на человека, какой пост ему доверить. Это произвело бы в мире настоящую революцию, потому что тогда каждый получил бы заслуженное в соответствии с правилом эквивалентного равенства — одним из важнейших правил космической справедливости.

Богатство, социальное положение, ученые звания и политическая власть уже не имели бы такого большого значения. Можно было бы определить, что есть неразумные интеллектуалы, ученые и эрудиты (с незначительным или очень низким уровнем сознания), и есть люди, занимающие скромное положение в обществе, но которые благодаря своему внутреннему содержанию достигли духовных высот. Многие известные лидеры и политики, вызывавшие всеобщее восхищение, не смогли бы оставаться на своих постах, так как технически была бы подтверждена их человеческая неполноценность.

Обнаружилось бы, что очень умные и культурные (в общепринятом смысле этого слова) люди могут наряду с этим обладать недоразвитым или атрофированным сознанием. Обнаружились бы настоящие мудрецы, обладающие живой мудростью, намного превосходящие свое время.

Исчезла бы дискриминация женщин, потому что к женщине относились бы как к человеку с уровнем сознания N единиц, что исключало бы несправедливое преимущество мужчин. Данный показатель был бы самым важным.

Настоящая ценность человека заключается в его сущности, а не в интеллекте или чувствах. К сожалению, интеллект служит личности, которая подчинена страстям.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука
Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология