Морально безнравственные by Верóника Ланцет

Несколько месяцев и уже миллионы на ветер.

Леонардо приглашает ее в свою гостиную, отставляя полупустой бокал с алкоголем. Они начинают говорить, и я увеличиваю громкость.

— Ты не сказала, что придешь, — он садится на диван со скучающим выражением лица.

Аллегра скоро поймет, что ее отец слишком ушел в себя, и я сомневаюсь, что то, что она задумала, будет так действенно, как она себе представляет. В конце концов, Лео привык постоянно находиться в пьяном дурмане.

— Мы должны быть рядом друг с другом, папа, — говорит она, прекрасно имитируя более высокий тон Киары. — Мама только что умерла, а ты тут жалеешь себя, — продолжает она, беря со стола перед ними две бутылки алкоголя и убирая их в ящик.

— Я знаю, что тебе больно, — начинает она, но Лео только смеется.

— Больно? Мне? Я рад, что эта сука умерла. Боже, я никогда не думал, что избавлюсь от нее... и так легко. Кто бы ни убил ее, я благодарен ему, — самодовольно отвечает он, доставая из-за дивана еще одну бутылку рома.

— Папа, — восклицает Аллегра в притворном шоке, — как ты можешь так говорить?

— Эта сука хотела меня убить, — он качает головой, дотягивается до горлышка бутылки и опрокидывает ее в себя, делая длинный глоток, — она знала наш секрет.

Аллегра хмурится, и я тоже. Какой секрет?

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает она, добавляя «как?», чтобы скрыть тот факт, что она понятия не имеет, о чем он говорит.

Умная маленькая тигрица.

— Я слишком напился, — пожимает он плечами, делая очередной глоток, — и в итоге сказал ей, что лишил тебя девственности на твой четырнадцатый день рождения. — Он испускает долгий вздох, но Аллегра просто смотрит на него в ужасе, ее маска сползает на секунду.

— Правда? — она пытается притвориться, нервно смеясь.

Какого черта?

Я всегда знал, что Леонардо — отъявленный негодяй, но это... Мне почти жаль Киару. Но потом я вспоминаю, чем она занималась последние несколько лет, и качаю головой. Она такая же плохая, как и он.

— Я пытался объяснить ей, что был пьян, — продолжает он, и я закатываю глаза от его объяснений, — и что ты пришла переспать со мной однажды ночью, и все случилось... Мы оба знаем, что я не заставлял тебя, — его взгляд останавливается на ней, ища ее одобрения.

— Конечно, — немедленно отвечает она. — Это просто случилось, — выражение ее лица все еще шокировано, хотя она и пытается сохранить личность Киары, но то, как слегка расширяются ее глаза или как слегка кривится уголок ее рта, выдает ее.

По крайней мере, для меня.

— Именно, но потом ей пришлось пойти и испортить мне вечер, придираясь и ворча, спрашивая, было ли это один раз и все такое. Честно говоря, я так рад, что избавился от ее поганого рта. Она до сих пор снится мне в кошмарах, — добавляет он с притворным содроганием.

— И что же ты ей сказал, — спрашивает Аллегра, оставляя между ними некоторое расстояние.

— Правду. Что это случалось еще несколько раз, но только когда мы оба были пьяны. Я имею в виду, давай посмотрим правде в глаза, ты не очень разборчива, когда дело доходит до того, с кем ты трахаешься, и я тоже. — Он качает головой, как будто все так просто.

— Она не поняла.

— Нет! Она начала говорить, как это неправильно и что если бы я хотел, то мог бы трахнуть Аллегру. Но потом я напомнил ей, что она все еще нужна нам нетронутой для брака.

Мои кулаки уже сжимаются от ярости, когда я слышу, как Леонардо так откровенно говорит о том, что трахает собственную дочь. Ради всего святого, что не так с этой семьей?

— А ты бы стал? — говорит Аллегра после паузы, ее лицо слегка перекошено от отвращения. Я хочу только одного - ворваться туда, прижать ее к груди и убедиться, что никто и никогда больше к ней не прикоснется.

— Нет, — Лео машет рукой, уголки его рта опускаются вниз. — Она слишком холодная рыба. С другой стороны, ты, — его взгляд путешествует по ее телу так, что у меня волосы на руке встают дыбом.

Не смей, мать твою!

Но Аллегра решительно настроена на убийство, и я с разочарованием наблюдаю, как она приближается к нему, ее рука уже прячет иглу. Она обнимает его, а руки Лео соблазнительно блуждают по ее спине.

У меня все силы уходят на то, чтобы не броситься туда и не оттащить его от нее, но я должна доверять ей.

Ее рука опускается на его шею, вонзая иглу глубоко в его кожу и впрыскивая содержимое шприца в его тело.

Он быстро отпихивает ее в сторону, его глаза расширяются от шока.

— Что… — успевает произнести он только одно слово, как его тело начинает спазмировать. Он падает с дивана, пытаясь дотянуться до Аллегры, и секунда за секундой его мышцы начинают отказывать.

Поскольку Аллегра хотела, чтобы они почувствовали то, что чувствовала она, когда умирала, я предложил Лии использовать нейротоксин с быстрым эффектом. Я достал для нее токсин, и теперь она может наблюдать за отцом, когда он испускает последний вздох, точно зная, каково это — быть запертым в собственном теле — просто ждать смерти.