Морально безнравственные by Верóника Ланцет

Давайте посмеемся над крестьянкой!

Я не даю им возможности проявить свою реакцию. Вместо этого я просто пожимаю плечами и продолжаю есть.

Еда есть еда, верно?

— Вау, спасибо вам большое! — добавляю я, набив рот едой. — Вам не нужно было прилагать столько усилий, чтобы угостить меня деликатесом. Я могу съесть все, что угодно, — говорю я, снова откусывая от бутерброда.

Выражение их лиц стало скандальным, их рты полуоткрыты от отвращения, когда они увидели, как я с большим аппетитом поглощаю бутерброд.

— Вы знаете, в моей деревне у нас есть деликатес с коровьим языком. Я должна приготовить его для вас в следующий раз. Чтобы отблагодарить за это. — Их лица опускаются при упоминании коровьего языка, и я стараюсь не улыбаться. Вместо этого я продолжаю. — О, и внутренности. Я не думаю, что в больших городах люди больше не едят внутренности. Я имею в виду...

— Я думаю, этого достаточно, — перебивает меня Лючия, ее лицо почти зеленое. — Ана, пожалуйста, убери еду.

— Но, — начинаю я, но понимаю, что с ней не договориться. Поэтому я откидываю рубашку вверх, создавая небольшой мешочек, и беру столько еды, сколько помещается в моих руках, и запихиваю ее внутрь.

Джианна, и Лючия смотрят на меня с благоговением, но я не жду, пока их снова усадят. Я встаю, готовая уйти.

Я прохожу мимо, намереваясь вернуться в свою комнату, и не замечаю, как Джианна медленно вытягивает ногу. Только когда я спотыкаюсь об нее и падаю лицом вниз на пол. Еда высыпается из моего импровизированного мешочка и катится по земле. Мягкая еда превращается в кашу под весом моего тела, и я чувствую, как она прилипает к моей одежде.

— Упс, — хихикает Джианна, и вскоре к ней присоединяется Лючия, обе они смеются надо мной.

Черт!

В этот момент мне уже плевать на унижение, но тут боль излучает мое колено. А тут еще и плечо, с едва зажившей раной. Можно сказать, что дела у меня не очень.

Мой рот открывается на низкий стон боли, глаза закрываются в попытке противостоять ей.

Я слышу вздох, а затем сильные руки поднимают меня.

— Ты в порядке? — я открываю глаза и вижу обеспокоенное выражение на лице Энцо.

— Ты в порядке, Аллегра? Она, наверное, споткнулась, да? Эти полы слишком скользкие. — Лючия быстро вмешивается, но Энцо даже не обращает на нее внимания.

— Ты в порядке? — спрашивает он снова, и я медленно киваю.

Без предупреждения он подхватывает меня на руки, и я обнимаю его за шею, держась за опору.

Он поворачивается к паре за обеденным столом и произносит слова, которые я меньше всего от него ожидала.

— Джианна, тебе нечего делать в этом доме, и я надеюсь, что вижу тебя здесь в последний раз. Мама, если ты так хочешь с ней встретиться, сделай это вне дома. Здесь ей не рады. Это теперь и дом Аллегры, и я надеюсь, что ты не причинишь ей неудобства.

Не дожидаясь ответа, он несет меня вверх по лестнице в мою комнату. Он распахивает дверь и укладывает меня на кровать.

— Где болит? — он опускается передо мной на колени, осматривая меня на предмет повреждений.

— Я в порядке, — наконец нахожу слова, но ответ его не удовлетворяет. Он начинает задирать мою рубашку, пока не становится виден шрам от раны. Он наклоняется и осматривает его, его пальцы нависают над ним.

— Больно? — спрашивает он снова, а я просто качаю головой.

— Аллегра. Ты должна сказать мне, если что-то болит, иначе я не смогу тебе помочь.

— С чего бы это? — спрашиваю я тоненьким голоском. Не то чтобы он не издевался надо мной. Просто его семья выбрала более прямой путь.

— Потому что я дал клятву защищать тебя. И я собираюсь выполнять ее.

— Неужели? — насмешливо спрашиваю я. — А кто защитит меня от тебя? — потому что, хоть шутки и подколки Лючии и Джианны причиняют боль, у них нет такого потенциала изранить меня изнутри, как у него.

— Никто. Ты моя, и я могу делать с тобой все, что захочу.

— Правда, что ли? — фыркнула я. — Я игрушка, которую можешь сломать только ты.

— В этом ты права, маленькая тигрица. Только сейчас я хочу собрать тебя обратно. Так скажи мне, где больно? Или я могу найти сам. — Его руки тянутся к подолу моей юбки, медленно задирая его вверх.

— Прекрати, — я отпихиваю его руку. Вместо этого вытягиваю ногу и показываю ему синяк на колене.

Его холодные пальцы касаются кожи вокруг, и дрожь проходит по моему позвоночнику, мурашки образуются по всему телу.

— Нам нужно продезинфицировать это, — он встает и направляется в ванную, возвращаясь с небольшой аптечкой.

Он смачивает марлю в дезинфицирующем средстве и начинает промакивать ее вокруг моей плоти.

— Ай, — вздрагиваю я от внезапного жжения, но потом его горячее дыхание обдает мою кожу, ослабляя боль.

— Это случалось раньше? — тихо спрашивает он, его пальцы обрабатывают мою маленькую ранку.

— Ничего такого, с чем бы я не справилась, — отвечаю я, поворачивая голову в сторону. Мне не нужно, чтобы он сражался за меня. Не тогда, когда я способна защитить себя сама.

— Аллегра… — он откидывается назад, испуская глубокий вздох, — просто… в следующий раз, когда случится что-то подобное, скажи мне.

— И что ты можешь сделать?