Морально противоречивый by Верóника Ланцет

— Можешь, — отвечает она, и, прежде чем я успеваю опомниться, она хватает руку, держащую нож, направляя кончик лезвия прямо под грудину, прежде чем толкнуть изо всех сил, направляя его к сердцу.

Раздается громкий вздох.

Я не знаю, от меня это или от нее. Ее губы приоткрылись, она продолжает вонзать нож в свою плоть.

— Закончи это, — мягко убеждает она меня. — Дай мне успокоиться, Влад. Я больше не хочу, чтобы мне причиняли боль.

Эти слова ломают что-то внутри меня, когда я вонзаю нож глубже, реальность отстает в моем сознании.

Я давлю и давлю, пока не пойму, что пронзил ее сердце.

И как только я вытаскиваю нож, кровь стекает и вытекает из этого жизненно важного органа, происходит что-то еще.

Рыдание застревает у меня в горле, мои щеки влажные, а из глаз вытекает какая-то жидкость - слезы. Я смотрю, как кровь медленно покидает ее тело, ее глаз застыл в том же положении, ее тело вертится, прежде чем упасть, и я чувствую худшую боль, которую я когда-либо испытывал в своей жизни.

Я не должен чувствовать боль.

Я не должен чувствовать.

И все же я это делаю. Я чувствую это до глубины души. Это разрушает каждый уголок того, что я считаю собой, пока я не окажусь лишенным того, что по сути делает меня человеком.

Был ли я когда-нибудь?

Мои глаза сосредоточены на этой крови - сути ее жизни - когда она продолжает литься. Течет и течет, пока больше не останется места для утечки.

— Нет, — огрызаюсь я. — Нет, — я качаю головой, нож выпадает из моей руки, когда я опускаюсь перед ней на колени, мои руки хватаются за кровь и пытаются вернуть ее обратно в нее.

— Ты не можешь, — бессвязно бормочу я, — ты не можешь оставить меня, Ви... Нет.

Внутри меня есть безумие, которое, кажется, высвобождается в тот самый момент, мое здравомыслие выходит за пределы нормальных границ и наполняет безумием каждую клетку моего тела. Потому что нет другого объяснения тому, что я делаю.

Не тогда, когда я пытаюсь влить кровь в свою уже мертвую сестру. Не тогда, когда наполненный болью боевой клич срывается с моих губ, мои пальцы ложатся на нож, когда я ударяю им по ее груди, открывая ее и вытаскивая этот орган из ее тела, баюкая его в своей руке и пытаясь заставить его снова работать.

— Пожалуйста, Ви, — говорю я, качая сердце.

Я, который превыше всего ценил логику.

Познакомился с нелогичностью.

Я теряю счет всему, поскольку я просто отталкиваю свой рациональный разум как можно дальше, запирая его и выбрасывая ключ. Я отдаю себя всему иррациональному, дикому и эмоциональному.

Все как в тумане, когда я вижу, как я разбиваю ее тело на куски в кровавой ярости.

Кровь повсюду.

Моя кровь. Ее кровь. Наша кровь.

Она омывает мое тело, когда я успокаиваюсь, зная, что ее жизненная сила на мне.

Во мне.

И поскольку больше ничего не помогает, я просто подношу ее сердце ко рту, откусываю его, чувствуя, как ее кровь наполняет меня.

Мы — одно целое.

Потому что она не может уйти. Она никогда не сможет уйти.

Красный цвет повсюду. Ярко-красный, который манит меня. Ярко-красный, который обещает исполнить все мои желания. Живой красный цвет - это она. Моя Ваня. Мой близнец.

Но она ушла.

И я просто теряю себя.

 



 

Сейчас

 

Все это так туманно, поэтому я не могу долго думать.

Различать, что реально, а что нет; что в прошлом, а что в настоящем. У меня стучит в ушах, когда все превращается в статический шум. Мой пульс учащается, кровь стучит в венах и затуманивает мой разум.

Я чувствую только глубокую дыру в своей груди — размером с дыру, которую я проделал в груди своей сестры, когда безжалостно убил ее.

Годы. Столько лет я потратил на поиски ее убийцы, когда мог бы просто посмотреть в зеркало.

Ваня...

То, что осталось от моего сердца, разбивается еще сильнее, когда я вспоминаю ее слова.

Я больше не хочу, чтобы мне причиняли боль.

Кто был виноват в том, что ей причинили боль?

Я.

Потому что я вышел из-под контроля, мое эго размером с небоскреб, поскольку я думал, что у меня есть ответы на все вопросы. Ребенок, которому едва исполнилось восемь, берет на себя весь мир и революционизирует науку.

Смех застревает у меня в горле, когда я понимаю, как сильно я позволил Майлзу играть с моей головой. Он превратил меня в робота, готового выполнять его приказы.

И я убил ее.

Все врывается ко мне. Все события двадцатилетней давности внезапно представляются мне кристально ясными, когда я вижу себя участвующим во всевозможных экспериментах, будучи лабораторной крысой и в лабораторном халате.

Ваня...

Я ничего не могу с собой поделать, когда падаю на колени, оскалив зубы, когда из меня вырывается вой, вся боль, которую я чувствую, угрожает одолеть меня.

Ваня...

Моя добрая сестра, которая никогда никому не причиняла вреда. Мой близнец.

Когда-то мое все.

Я не могу этого сделать. Я не могу смириться с тем, что эти две руки, на которые я смотрю, были причиной ее смерти. Что я использовал эти пальцы, чтобы обернуть их вокруг рукоятки ножа, пронзая ее сердце, пока не вытекла вся кровь.

Я не могу.

Мое тело начинает дрожать, давление внутри меня достигает точки кипения.

И я срываюсь.