Моральное воспитание

Таким образом, подобно тому как, ограничивая и сдерживая нас, мораль лишь отвечает потребностям нашей природы, точно так же, предписывая нам привязываться к группе и подчиняться ей, она лишь предъявляет нам требование реализовать наше подлинное бытие. Она лишь повелевает нам сделать то, чего требует природа вещей. Для того чтобы мы были людьми, достойными этого имени, нужно, чтобы мы связали себя, и настолько тесно, насколько возможно, с главным источником той ментальной и моральной жизни, которая характерна для человечества. Но этот источник не в нас; он в обществе. Именно общество – творец и хранитель всех тех богатств цивилизации, без которых человек впал бы в животное состояние. Поэтому нам нужно широко раскрыться для его воздействия, а не замыкаться ревниво в самих себе, чтобы отстаивать нашу автономию. Но именно это бесплодное отгораживание мораль осуждает, когда привязанность к группе трактует как истинный долг. Этот фундаментальный долг, основа всех остальных видов долга, совсем не означает какое-то самоотречение; предписываемое им поведение может иметь следствием лишь развитие нашей личности. Мы говорили недавно, что понятие личности предполагает в качестве первоэлемента прежде всего самообладание, которому мы можем научиться только в школе моральной дисциплины. Но это первое и необходимое условие не является единственным. Личность – это не только существо, которое заключено в самом себе, это еще и система идей, чувств, стремлений, это сознание, наполненное содержанием; и мы тем более являемся личностью, чем более это содержание изобилует различными элементами. Разве не по этой причине цивилизованный человек является личностью в большей мере, чем первобытный, а взрослый – чем ребенок? Таким образом, мораль, извлекая нас из самих себя, приказывая нам погружаться в эту питательную среду общества, дает нам возможность развивать нашу личность. Существо, которое не живет исключительно собой и для себя, которое отдает себя и жертвует собой, которое сливается с внешней средой и позволяет ей в себя проникать, живет, несомненно, жизнью более насыщенной и интенсивной, чем одинокий эгоист, замыкающийся в самом себе, стремящийся оставаться вне дел и людей. Вот почему подлинно моральный человек, приверженный не той заурядной, посредственной морали, которая не идет дальше элементарного воздержания, а человек позитивной и активной морали, обязательно становится сильной личностью.

Итак, общество превосходит индивида, оно обладает своей собственной природой, отличной от природы индивидуальной, и тем самым оно выполняет первое условие, необходимое для того, чтобы служить целью для моральной деятельности. Но одновременно оно примыкает к индивиду; между ними нет пустоты; оно пускает в нас сильные и глубокие корни. И этим не все сказано; лучшая часть нас самих – это лишь эманация коллектива. Этим объясняется тот факт, что мы можем привязываться к нему и даже предпочитать его нам самим.

Но до сих пор мы говорили об обществе вообще, так, как если бы оно было только одно. На самом же деле человек живет сегодня в многочисленных группах. Если упомянуть только наиболее важные из них, то это семья, в которой он родился, родина или политическая группа и человечество. Надо ли привязывать его к одной из этих групп, исключая все остальные? Об этом речь не идет. Что бы ни говорили об этом те, кто склонны к упрощениям, между этими тремя коллективными чувствами нет обязательного антагонизма, как будто принадлежать к своей родине можно только в той мере, в какой мы оторваны от семьи, как будто можно выполнять свои обязанности человека, только забывая о своих обязанностях гражданина. Семья, отечество, человечество представляют собой различные фазы нашей социальной и моральной эволюции, в которых одни были подготовлены другими, следовательно, соответствующие группы могут надстраиваться друг над другом, друг друга не исключая. Точно так же как каждая из них играет свою роль в ходе исторического развития, они взаимно друг друга дополняют в настоящее время; у каждого имеется своя функция. Семья окутывает индивида совсем не так, как отечество, и отвечает другим моральным потребностям. Между ними поэтому не нужно делать односторонний выбор. Человек является морально целостным только тогда, когда он подчинен этому тройственному воздействию.