Мораторий

Он умер быстро. Вначале осел, беззвучно открывая рот и пытаясь дотянуться рукой до торчащей из спины рукояти ножа, потом медленно поднял голову и его живые блестящие глаза в мгновение ока затуманились, подернулись пленкой, они уже казались не человеческими, а игрушечными, стеклянными. Он захрипел, закачался, словно пьяный, схватился обеими руками за край операционного стола. Смерть уже была в нем, хотя тело упрямо сражалось, не понимая, что это уже конец. Все кончилось быстро - пальцы, впившиеся в край стола, разжались, лицо исказила последняя судорога и спустя секунду он уже лежал на полу, неловко подтянув ноги и запрокинув голову. Пустая, лишенная воли оболочка. Кат знал, что времени осталось мало - кончики пальцев уже немели, тело сотрясала едва ощутимая пока судорога, перед глазами опять поплыл туман. Еще минута - и на него снова навалится боль. Боль, от которой единственное спасение - нырнуть в себя и закрыть глаза, представляя, что тебя вовсе тут нет. Значит, надо спешить. Зажимы были тугими, не хотели поддаваться, но спустя несколько секунд сдались, освободив другую руку. С ногами пришлось повозиться дольше - пальцы начали дрожать, едва гнулись, будто нарочно отнимая драгоценные секунды. Hо Кат знал, что успеет. Он слез со стола, шатаясь добрел до столика с инструментами, с которого весело блестели десятки скальпелей, спиц и крючков, нащупал слабеющей рукой инъектор. С ампулами было сложнее - их было много и все они были похожи, стеклянная шеренга блестела под лампами, пестря разноцветными этикетками. Времени размышлять не было. Кат взял распечатанную, ту, что стояла ближе всего, вогнал ее в гнездо инъектора и, непослушной рукой вонзив иглу в тонкую синюю вену, нажал на кнопку. Инъектор щелкнул, впрыскивая под кожу прозрачную бесцветную жидкость. Разноцветные круги перед глазами завращались быстрее, сливаясь в разноцветную круговерть, белая стена поплыла, а скользкий пол стал уходить из-под ног. Кат выпустил инъектор и рухнул обратно на операционный стол, стараясь сдержать рвущийся из самого сердца крик, последний стон бьющегося в агонии тела. Он чувствовал, как из глубин тела поднимается горячая мутная волна слабости, готовая закружить и унести в водоворот беспросветного ужаса и страха, в бездонный колодец бурлящей затхлой боли. Впившись непослушными пальцами в холодный металл, он ждал, закрыв глаза, ждал и молился, потому что больше ничего не мог. Если в ампуле был не стимулятор... Hо в ампуле был стимулятор. В ампуле должен быть стимулятор. Он до крови закусил губу, заставил себя открыть глаза и вдохнуть воздуха. Белый потолок вращался со скоростью пропеллера, его необъятная белизна оглушала, проникала в мозг яркими сполохами света, гипнотизировала, лишала воли. Ката мучительно затошнило, перед глазами опять закрутились оранжевые змеи, сплетающиеся в немыслимые узоры. Кажется, это была смерть. Hо смерть не может настигнуть его сейчас. Только не сейчас! В ампуле стимулятор. Hичего иного там быть не может. Мышцы казались громадными слипшимися кусками непропеченного мяса, кости сухие трещащие деревяшки, кожа - оголенные нервы. Когда нога коснулась пола в обрубках пальцев вспыхнула такая боль, что он не выдержал, вскрикнул. Hо в следующую секунду опустил другую ногу. И встал. Его ждут на Базе. Код, который доверил ему Денис, важен, пусть и неизвестно отчего он. Его надо доставить отцу Hикитию или брату Аннару и только после этого умирать. Кат закатил сам себе оплеуху, зрение немного прояснилось. По крайней мере достаточно чтобы он увидел комнату и столик с инструментами. Среди металла поблескивала раскупоренная ампула, он зажал ее в руке, чувствуя восхитительную прохладу стекла. Если там действительно стимулятор - пригодится. Потом. То, что осталось от его робы, лежало на столике у стены. Медленно, тратя гораздо больше времени, чем необходимо, Кат накинул ее на голое тело, перепоясался ремнем. Грубая ткань ужалила обнаженную растерзанную спину, но боль уже была переносимой, глухой. Она словно пробивалась в мозг сквозь плотный и толстый слой ваты. Значит, стимулятор уже начал действовать. Кат опустил в карман инъектор и ампулу, взял в руку самый большой нож из богатого инструментария заплечных дел мастера, уродливое орудие с длинным резко изгибающимся лезвием, и пошел к двери. Каждый шаг давался ценой оглушающей боли, но он ни разу не остановился. Времени осталось мало.