Morden zaertlich (Убить ласково) (СИ)

Я мог одинаково быть и парнем и девушкой. Доминанта внешности - девушка. Доминанта характера - парень. Я пользовался этим по необходимости.

Я наблюдал за ним, осматривая, что он теперь собой представлял. Он мог избежать расправы.

Я шел по улице, рассматривая прохожих, куря сигарету. Берлин – один из самых красивых городов. Жаль, сейчас не в обычаях убивать красиво. Этим троим не грозило слишком много феерии. А вот Джек и Айхлер должны были сдохнуть среди красоты – крысами. Я хотел, чтобы последние моменты их жалких жизней были страшно красивы. Тут заключалась моя гордость Высшего. Я всегда хотел сыграть роль. Я смогу это сделать.

Я не стал входить внутрь. Слишком людно. Я был снаружи - тенью тумана, спрятавшимся страхом. И смертью, идущей по пятам.

Мне было не холодно. Туман пробирал до костей, оседал внутри и замерзал. Я привык.

- Молодой человек, вам не холодно? – я вздрогнул от неожиданности. Рядом со мной стояла очень милая девушка. Длинные волосы растрепались по плечам. В глазах плескалась жалость пополам с непониманием и капля любопытства.

- Мне? Ничуть. Сегодня тепло, на мой взгляд, - я не скрыл насмешки – неопытная, любопытная, глупая девчонка.

- Я очень замерзла что-то. А на вас только плащ, и вы не мерзнете! Как так? – она присела рядом.

- Вы уверены, что хотите знать?

- Хочу. Почему вы так… неулыбчивы?

- А зачем улыбаться?

- Не знаю. Улыбнуться всегда есть повод.

- Вряд ли. В последнее время не припомню ни одного.

- Это ужасно! Вам нужно менять вашу жизнь… Так почему же вы не мерзнете?

Я почувствовал себя ледником. Это хорошее чувство, которое показывало мне самому, что я – выше. Я на мгновение закрыл глаза. Моя память – мое лицо. Она хочет знать?

Открыв глаза, я медленно перевел взгляд на ее личико. Она резко побледнела, глаза ее расширились, губы обескровились и шевелились.

- К…кто вы?

- Судья.

Она вскочила и почти убежала, оборачиваясь на меня со страхом. Обычно я был не против ночи с девушкой, но не сегодня и не сейчас. Тем более, я лишь пользовался ими.

Я не соврал. Просто правда для ее крошечного сердечка была слишком тяжелой и страшной.

На пороге появились они. Пьяные вдрызг.

- Парни, подождите! Вы же…

- А ты похож на хомяка, Рокстер! Ха-ха-ха!

- Я? Хомяк! Пф-ф-ф… Чего делать будем?

- Не знаю… пошли до клуба!

- Сейчааас… – шайка, качаясь, направилась туда.

Это была моя секунда. Вновь раздался тонкий и изящный голос, показалось прикрытое капюшоном лицо, из-под которого выпадали локоны волос и сверкали глаза.

- Ой, Рокстер, привет! Я так рада тебя видеть. Зайчонок, пошли ко мне! Я так соскучилась по тебе.

Он недоуменно посмотрел на меня. Тень скрыла то, что не удалось сгладить времени. Он не узнал. К остальным я стоял спиной.

- О, так у тебя тут крошка! Ну ты даешь! Тогда мы пошли, а ты, парень, езжай, - его хлопнул по плечу мужчина.

Я с трудом узнал Джека. Время не прошло даром.

- Бэйби, у тебя сейчас такое лицо, что мне явно светят наручники? - пьяно поиграл бровями Рокстер.

- Да!

- Ну тогда топайте! А нам куда, детка?

Я вел его ко дворам.

- Ну так что, детка, может, личико откроешь?

- А зачем? Ты же помнишь, у тебя есть мое фото.

- Да? Наверное.

Я уверенно тащил его к разведанному месту.

- Ну так где же мы, детка? Или ты…

- Ты угадал мою кличку, Рокстер. У тебя правда есть мое фото, – голос мой стал обычным, я снял капюшон.

- Кто ты? Я тебя не знаю! – прищурился он, всматриваясь… и вдруг начал пятиться. Позади была лишь стена.

Я подошел и взглянул ему в глаза.

- Знаешь. Еще как знаешь. Тебе напомнить ночь, когда вы подписали контракты со смертью?

- Что?! Билл?! – в его глазах стоял ужас. Ощущение власти пьянило меня.

- Он самый. Помнишь? – в его грудь уперся ствол Лжи.

- Я…я… это не… Я же был пьян!

- Ты и сейчас пьян. В свои последние минуты. А пока - поговорим. Выбирай: правда или ложь?

- Правда! Я все скажу! – судорожно бормотал он.

- Хорошо. Что скажешь?

- Билл! Тебя… когда ты сбежал, тебя отец искал! Месяц искал! А потом Элена и Джек убедили его в том, что ты мертв! И он… Это…

- Молодец.

- Так что? Я… я правду сказал… ты простишь?

- Молодец. А теперь маленькие поправки, - я достал второй ствол, - Вот ее имя - Ложь. А ее - Правда. Ты выбрал вторую.

- Как ты можешь?! Ты же не такой! – отчаяние и поиск спасения неузнаваемо исказили его лицо.

- Я могу, Рокстер. Вы сделали меня таким. Не волнуйся, они все умрут.

- Нет! – он дернулся и сорвался с места. Пуля угодила ему в грудь.

Я подошел к хрипящему и извивающемуся в предсмертных судорогах телу. Лицо его было симпатичным, но уже сейчас искажено печатью ранней, неестественной смерти. Он был смертельно бледен.

- Прощай, Рокстер.

Он вдруг прохрипел, захлебываясь в хлынувшей внутрь крови:

- З…зачем?!

- Считай это прощением. Легкой дороги в ад.

- Билл!

- Да?

- Не.. нави… жу…

- Уже неважно. Мертвым все равно. Прощай.

Я вытащил из карманов его паспорт и наличность. Мне пригодится. Снял украшения и все прочее. Он уже не мешал. Его сознание прочно переваривало собственную неизбежную смерть.

Последний раз обернулся я на него. Он не сопротивлялся. Наверное, вспоминал. А может, каялся. Хоть и вряд ли.