Море и берег

Понятно, что наиболее тяжело при выполнении этой задачи приходилось надводным кораблям. Воздушная и минная опасность, торпедные катера и береговые батареи неприятеля — все было против них. И тем не менее [179] крейсера, лидеры, эсминцы, сторожевики регулярно ходили в боевые походы, нанося удары по врагу то здесь, то там.

В начале октября, будучи в Батуми, я видел, как швартовались к причалу два эсминца — «Бойкий» и «Сообразительный». Они только что вернулись от берегов Крыма, совершив очередной набег на Ялту. С «Бойкого» в весьма приподнятом настроении сошел командующий эскадрой вице-адмирал Л. А. Владимирский. Достаточно было взглянуть на него, чтобы догадаться об успехе похода.

...Эсминцы начали движение из Поти в ночь на 2 октября. Вначале они направились к турецкому берегу на меридиан Синопа, затем повернули на север. В этот момент над ними появился воздушный разведчик. Чтобы дезориентировать его, оба корабля легли на курс в Анапу, которая в то время частенько подвергалась нашим ударам с моря и с воздуха (предыдущей ночью ее обстрелял сторожевой корабль «Шторм»). Поэтому противник мог поверить ложному маневру.

Разведчик сопровождал эсминцы без малого шесть часов. Избавиться от него удалось лишь с наступлением темноты. Только тогда «Бойкий» и «Сообразительный» повернули к действительной цели своего движения — Ялте.

Погода портилась. Усиливался ветер, дувший со стороны Кавказских гор, поднималась крупная волна. Это благоприятствовало скрытности подхода, но могло затруднить артиллерийскую стрельбу, так как орудийные установки эсминцев не имели стабилизирующих устройств. Но артиллеристы обоих кораблей были мастерами своего дела: им приходилось вести огонь и в более тяжелых условиях. Поэтому командиры эсминцев склонны были считать непогоду своей союзницей, а не помехой.

Возле Ялты штурманы постарались произвести возможно более точные навигационные определения по хорошо знакомым и неплохо видимым береговым ориентирам. И в 23 часа 20 минут корабли с дистанции 110 кабельтовых открыли огонь по причалам и складам порта.

Во время стрельбы мастерство артиллеристов проявилось в полной мере. Залпы с того и другого эсминца следовали через каждые 10 секунд, хотя ревун (звуковую [180] команду на производство залпа) приходилось давать лишь после того, как раскачивавшийся на волне корабль приходил на ровный киль.

Противник, однако, не дремал. Две батареи (одна с мыса Никитин, другая с мыса Айтодор) открыли огонь по кораблям. И тут командир шедшего концевым «Бойкого» капитан 3 ранга Г. Ф. Годлевский принял интересное решение. Он приказал вместе с дымовыми шашками сбрасывать за корму прикрепленные к поплавкам так называемые патроны Гольмса, начиненные карбидом. И вот в клубах дыма, оставшихся позади эсминца, засверкали яркие вспышки — они получались от соприкосновения карбида с морской водой. Видимо приняв эти вспышки за выстрелы корабельных орудий, вражеские артиллеристы сюда и направили свой огонь. Эсминцы тем временем продолжали обстреливать порт.

По Ялте было выпущено 406 снарядов 130-миллиметрового калибра. На это кораблям потребовалось всего 20 минут. Полностью выполнив свою задачу, «Бойкий» и «Сообразительный» в 23 часа 40 минут 2 октября легли на обратный курс. На берегу наблюдались два крупных очага пожара. На пути к Батуми, большая часть которого преодолевалась в темное время суток, неприятель не преследовал эсминцы.

Можно упомянуть еще об одном удачном огневом налете, которому подвергся Феодосийский порт. Этот налет осуществили ночью 14 октября эсминец «Незаможник» и сторожевой корабль «Шквал». Они выпустили 151 снаряд, вызвав в порту несколько мощных взрывов и три крупных пожара.

В октябре многим кораблям эскадры, в том числе крейсерам «Красный Крым» и «Красный Кавказ», лидеру «Харьков», пришлось немало потрудиться для обороны Туапсе, куда перебрасывались из Поти войска, орудия, минометы, боеприпасы, продовольствие.

В ноябре мы получили указание Народного комиссара Военно-Морского Флота о подготовке надводных кораблей для набеговых действий на удаленных морских коммуникациях противника у западного побережья Черного моря.

Штаб эскадры разработал план набеговых действий, целью которых было помешать осуществлению снабжения немецко-фашистских войск на фронте и создать в [181] представлении неприятеля угрозу высадки десантов. Для этих набегов готовились крейсер «Ворошилов», лидер «Харьков», эсминцы «Сообразительный», «Бойкий» и «Беспощадный». Предполагалось, что они будут выполнять боевые задания двумя самостоятельными группами.

В это время радио принесло радостную весть о начале мощного наступления наших войск под Сталинградом.

29 ноября 1942 года на крейсер «Ворошилов», стоявший в Батуми, прибыли командующий эскадрой вице-адмирал Л. А. Владимирский и начальник штаба эскадры капитан 1 ранга В. А. Андреев.

Крейсер, а также ошвартованные у причала лидер «Харьков» и эсминец «Сообразительный» находились в полном порядке и могли в любое время выйти в море. Владимирский приказал готовить корабли к походу.