Море и плен (СИ)

Старшина же сверхсрочник, машинист Левченко, под жгучими взглядами Жени, имя которое носила комсомолка, забывал, что у него, в далекой Белорусской республике, имеется жена и сын.

С Женей Левченко встречался чаще всех, показывая ей по распоряжению комиссара весь организм военного корабля.

Стремление у каждого — побыть наедине с девушкой, опережало у всех четверых обязанность по службе, которой они начинали иногда и манкировать. В свободные же часы, гонялись за ней по трапам и встречаясь, бросали друг на друга злобные взгляды.

Дальше всех, в своем любовном порыве, зашел Насилий. Он начал угрожать комсомолке, что если она не ответит на его любовь, то он покончит с собой.

Последнее обстоятельство вынудило меня доложить о Василис капитану эсминца Орлову, поскольку я видел сам, что увлечение для моего друга может кончиться трагически.

Внимательно выслушав меня, капитан немедленно на Василии наложил арест, без права выхода из технического кубрика.

Наложив дисциплинарное наказание на Василия, Орлов наложил арест и на машиниста Левченко, за игнорирование своими служебными обязанностями. Комиссар же Зверев, со своей стороны, возможно по причине своих чувств ревности, наказал Левченко более сурово, занеся в его личное дело параграф „об антнморальном разложении” экипажа и систематическом опаздывании на вахту.

• •

*

Девушка действительно была внешне красивое „деревцо". Молодая, к тому же стройная в самой своей основе.

Выбывшие, не по своей вине, из „строя" Василий и Левченко, этим самым расчистили путь для капитана Жук в его „обработке” девушки.

Не имея соперников. Жук продолжал усиленно за ней ухаживать, не оставляя без внимания ни одного ее желания. Отстал и сам пристарелый комиссар Зверев, как видно решив, что и сам через эту „юбку", сможет получить в своем личном деле, неожиданный для себя сюрприз.

Сама же виновница всех этих событий, продолжала очаровывать экипаж своей молодостью, простотой в обращении, „инспектируя” иод руководством капитана Жук эсминец, не брезгуя даже смрадной кочегаркой судна и посещая часто среду вахтенных матросов.

Однажды, находясь в кочегарке вместе с капитаном Жук, девушка от жары и пыли потеряла сознание.

Увидя в таком положении ..инспекторшу", вахтенный кочегар громко рассмеялся, сопровождая свой смех бранью, от которой на суше, стены домов краснели.

Придя в себя и придерживаясь за рукав кителя Жук, девушка присела на пыльный выступ трюма, рядом с ворохом угля.

Кочегар-же Павел, выходец из города Одессы, подбрасывая в топку уголь, продолжал смеяться и пылить едким шлаком. Когда же эсминец от качки становился на крен, заставляя девушку невольно вскрикивать, он начал острить, подпевая свою любимую песенку „Подруга” и как видно, рисуясь перед Женей, своей разудалостью.

Смотря чаще на моряка в серенькой юбке, чем на топку и зубоскаля, Павел не заметил, что я сменил капитана, которого вызвал к себе Орлов.

Заметив мое появление девушка повеселела и даже начала улыбаться в ответ на смех и песню Одессита.

Он в этот момент открыл колосники топок, девушка же находилась рядом с массивными паровыми котлами.

Огромное пламя вырвалось из раскаленных жерл и ослепило се. Она вскрикнула и бросилась из трюма наверх.

Сначала я хотел было наказать матроса за самодурство, но передумал и только выругал его за шутки, которые не подходили в его часы вахты.

На кочегара мое предупреждение не подействолало и он еще громче стал смеяться вслед „инспекторше’*, сопровождая свой смех бранью.

Шумное поведение кочегара, привлекло внимание матросов находившихся за отсеком кочегарки и они не преминули разнести по кораблю молву, что „Павлик одержал победу над неприступной комсомолкой”.