Море и плен (СИ)

Гитлеровцы мольбу падавших охотно принимали и очередями из автоматов кончали их, а вместе с ними и тех, кто еще боролся со смертью.

И вот, в эти минуты полнейшего отчаяния, которое начинало охвативать весь наш загон, раздался голос, до этого никем незамеченного пленного.

— Спасайте себя! — Крикнул он. И продолжал:

— Что вы делаете, безумцы! Ведь вы христиане. Плен был и до нас, во все дни войны, но умирали в нем меньше чем в наши дни. А если умирали, то знали — за что. Их дороги так не были устланы трупами. Для них был ясен крест Спасителя. Души, отходящих в другой мир были спокойны за оставленных родных и близких. Их смерть не была бесцельной”..

Человек этот оказался медицинским работником, несколько раз контуженным при обороне Севастополя. Он был уже пожилой человек.

Его старческий голос выделялся среди всей толпы. Он начал во всеуслышание молиться и призывал всех присоединиться к его молитве. Он убеждал русских невольников, что еще есть выход и отсюда в дверь света, только нужно спросить Спасителя и верить в его бессмертные чудеса.

— Нс забывайте, — продолжал пленный проповедник, — жизнь для всех дана равной Господом Богом. И если у некоторых из вас душу охватил страх, то надо крепить себя и просить Всевишнего Творца о милости

его к нам несчастным. Он никого нс отвергнет. Он пернет нам силы к сопротивлению с властвующим сатаной../*

Говоривший далее о трагедии Российских народов и милосердии Всевышнего, настолько зарос бородой, что его даже знавшие пленные врачи не могли долго опознать, как своего медицинского начальника.

Своими словами Андрей Михайлович Буров привлек к себе не только верующих, но и не верующих в Бога.

Пленные толпились около него и хором повторяли сказанные им слова.

Доктор, заканчивая свою проповедь, призывал пленным не отчаиваться. Он говорил нм: „Как невидимы ваши души, так и невидимый для человека Бог. Но молящиеся и просящие познают Его в Его божественных творениях. Духовному совершенству нет преград и равной силы, так все земное принадлежит только одному Богу”.

Проповедь старика доктора потушила у пленных отчаяние. Они начали, кто как мог, молиться и утешать друг-друга. Многие из них плакали.

Только здесь, в страшной муке плена, в городе смерти, солдаты получив духовную пищу успокаивались, молясь и за себя и за близких своих.

Прося защиты у Царя Неба и Земли, пленные видели перед собой не Советский Союз, где на месте взорванных и разрушенных церквей стояли клубы, склады, ленинские избы-читальни, а видели Россию с многочисленными храмами...

В религиозном экстазе стояла толпа пленных, ободренная словами проповедника, который подняв голову

в синеву неба, горячо молился за своих братьев по плену...

Неожиданно тишину прорезала трескотня ручного пулемета, в руках одного эсэсовца.

Доктор и несколько пленных упали на землю мертвыми.

Многотысячная толпа невольников заволновалась. В сторону конвоя полетела угрожающая ругань, но поднятые стволы бронемашин заставили ее замолкнуть. Пленные разойдясь, начали строиться пятерками, для дальнейшего пути.

Чем дальше уходила колонна от жестокой расправы, тем больше загоралась у каждого злоба против врага.